Никита Высоцкий: «Люди осознают потребность в театре лишь тогда, когда начинают задыхаться без него»

25.12.2018

В ноябре 2018 года в Чешской Республике прошёл первый фестиваль современного российского кино «Новый русский фильм». В честь 80-летия российского певца и артиста в рамках фестиваля был показан фильм «Высоцкий. Спасибо, что живой». Автор сценария кинокартины – режиссер, сценарист, член Авторского Совета РАО Никита Высоцкий прилетел в Прагу, чтобы представить драму чешскому зрителю и встретиться с поклонниками.

В интервью «Пражскому телеграфу» сын легендарного барда раскрыл секреты работы над фильмом, рассказал о роли театра в жизни человека и о проблемах современной молодёжи. С Никитой Высоцким беседовала исполнительный директор кинопрограммы фестиваля Мария Мартынова.

– Никита Владимирович, часто можно услышать формулировку: «Никита Высоцкий пожертвовал успешной карьерой актера ради памяти отца». Подобные интерпретации мне кажутся не совсем корректными, поэтому я хотела бы спросить у Вас лично: так ли это?

– Я бы не согласился. Всё, что я делал и делаю, – осознанно. Другой вопрос, я не понимал, что это будет так долго и непросто. Я думал, что мне оперативно удастся решить всё, что связано с музеем, с наследием Высоцкого, запустить маховик, дальше уйти и заниматься своими делами. В тот момент, когда я выбирал, никакого героизма не было. Но я с удовольствием сейчас это делаю.

Иногда мне кажется, что надо уходить, пробовать что-то новое, а получается, что музей не очень-то отпускает. И потом, это же не чей-то отец, а мой. В музее огромная часть и моей жизни.

Нет, я не чувствую, что я пожертвовал карьерой. Поскольку я из актёрской семьи, и все люди, которые бывали у нас, творческие люди, я не думал, что буду врачом или инженером.

Я хотел быть актёром, я любил театр с детства. Я пробовал заниматься и журналистикой. Ходил в школу МГУ «Юный журналист» и пытался обучиться этому делу. Длилось это недолго, особой любви к вашему ремеслу я не проявил. Я также занимался баскетболом. Тогда была такая система: если

ты спортсмен определённого уровня, то ты мог поступить в любое учебное заведение и выступать потом за команду этого ВУЗа. У меня был выбор из тех институтов, куда меня приглашали играть: Нефтехимический, Горный и еще два-три института, из которых я выбирал. А тут возьми и случись, что отца не стало, и я принял решение быть артистом, заниматься театром.

– На фестивале русского кино «Новый русский фильм» в Праге Вы представили фильм «Высоцкий. Спасибо, что живой», который был снят по Вашему сценарию. Почему имя актёра, сыгравшего главную роль, держалось в секрете?

– Это был в каком-то смысле маркетинговый ход, потому что всё, что вызывает у публики дополнительный интерес до выхода картины, надо использовать. Мне казалось, что актёр со своим бэкграундом помешает простодушному восприятию фильма. Когда мы пришли к идее пластического грима, то поняли, что пиарить этот фильм за счёт того, что Высоцкого играет звезда, бессмысленно. В начале съёмок мы договорились не разглашать имя главного героя во избежание споров, имеет ли право тот или иной артист играть отца. Безусловно, только Серёга Безруков мог выдержать работу, которая была проделана.

– Фильм, хоть и вызвал массу противоречивых обсуждений, равнодушными зрителей не оставил. Как бы Вы сами оценили продукт своего творчества?

– Я вижу в этой картине недостатки. В том числе сценарные, продюсерские, и, вроде, есть, за что себя уколоть, но специфика кино такова, что зачастую те сцены, съёмки которых планировались при свете солнца или, наоборот, во время дождя, зависят не от нас, и приходится постоянно подстраиваться под погодные условия, под время суток.

Мы использовали все возможности, которые работали на нас, и сумели минимизировать то, что нам мешало, что нас останавливало. Я считаю, что это хорошая большая работа. В истории российского кино не случалось, чтобы драма за две недели собрала такие деньги. Наша картина полезная, она привела много новых людей к Высоцкому. Я понимаю, что это не шедевр и не авторское кино, но фильм сделан качественно.

– Приведу Вашу цитату «Кино – искусство возможного», однако на вопрос: «Театр или кино?» Вы без доли сомнения отвечаете: «Театр». Почему театр Вам ближе?

– Это просто «люблю – не люблю». Кто-то предпочитает водку, кто-то – коньяк. Я больше люблю ходить в театр, смотреть театр, работать в театре. Только поэтому. Эти два искусства пересекаются в какой-то момент, но всё же очень разные.

– Реалии современного мира таковы, что литература, телевидение активно перебираются в интернет, безусловно, претерпевая метаморфозы. Какова судьба театра, как Вы думаете? Сможет ли он в эпоху «поколения большого пальца» и далее сохранять свою монументальную самобытность?

– Существует советский, или русский репертуарный театр, который есть только у нас. В Америке его просто нет и быть не может. Существует также понятие театра в общем. Это останется навсегда, я убеждён. Самое главное в театре – это человек. Другой вопрос, что такого театра, который был в СССР, такой его востребованности не будет никогда. Останется вахтанговский театр, чеховский и ещё несколько. Они сузятся до какой-то новой формы, но не умрут окончательно.

– Почему между эпохой Миронова, Никулина, Папанова, Евстигнеева – далее можно перечислять ещё долго – и нашим временем такой разрыв? Уходят истинные мастодонты театрального и киноискусства, оставив нетленное наследие, но кто придёт им на смену?

– Когда-то великий режиссёр Анатолий Васильев сказал следующее: «Сейчас театр погибает, он не нужен. У людей есть личная свобода, свобода перемещения, есть кино. Но в какой-то момент театр станет нужен вновь, а может так получиться, что театра-то уже не будет. Я вижу свою задачу в том, чтобы театр сохранить». Он прав. Люди не всегда осознают потребность в театре, происходит это лишь тогда, когда они начинают задыхаться без него.

– Ощущение, что всё погибнет, всё закончится, присутствует всегда. А что же будет? А будет следующее: проявят себя ученики Васильева, Ефремова, Табакова, люди, которые просто воспитывались на их спектаклях. Они придут и сделают, я вас уверяю.

– Жизнь тем и прекрасна, что в ней нет ничего абсолютно законченного, кроме физической смерти. Другое дело, очень жалко конкретных людей, но это не значит, что умрёт русский театр. Жил как-то театр до гаджетов и при гаджетах будет жить. Достаточно вспомнить реплику из фильма «Москва слезам не верит» о том, что на смену всему придёт телевидение. Пришло, но не заменило всё вокруг.

– В одном интервью Вы сказали, что проблема Ваших студентов в том, что «их всё время несёт, и они не могут вовремя остановиться». Какова основная проблема современного поколения, по Вашему мнению?

– Их проблема связана с изменяющимся мировоззрением. Они выросли на том, что самое главное в жизни – твой личный успех, и жизнь человека измеряется успехом, в основном финансовым. В наше время это тоже было, но было и понимание, что это не самое главное. Успех без реального на то права – это провал. Это почти наверняка осечка.

Нас не пускали сниматься в кино, когда мы были студентами. Почему? Нас берегли. Допустим, человек снимается в какой-то картине, в главной роли в девятнадцать лет, и ему кажется, что он всё может. Тут сложно не сломаться. И вот этих сломанных людей, актёров одной роли, очень много.

Успех может быть основан только на реальных умениях. А молодые люди этого не понимают. Им важен хоть какой успех. Первое, что нам сказал Мягков, когда я был студентом: «Я не могу вас научить быть знаменитыми, это невозможно. Но я могу вас научить быть хорошими актёрами». А нынешнее поколение студентов этого никак не может уяснить, поэтому они

гораздо более сложно обучаемы, они в своей погоне за успехом не могут остановиться.

– Никита Владимирович, что бы Вы пожелали нашим читателям и своим поклонникам?

– Главное, чтобы было всем хорошо! Пусть все будут счастливы! И пускай людям временами будет хотеться зайти в кинотеатр и посмотреть российское кино, потому что оно того стоит.

Источник новости