Выпуск 2/2016

• Homepage
• >
• Пользователям
• >
• Театрам
• >
• Авторы и пьесы
• >
• Выпуск 2/2016

Июнь 2016 г.

Лето

 

 

 

Внутриведомственное некоммерческое издание РАО

 

 

Защищено авторским правом

 

Использование текстов произведений, приведенных в бюллетене,

допускается исключительно с согласия авторов

или иных обладателей прав на такие произведения

Бюллетень «Авторы и пьесы» выпускается секцией драматургов при Авторском совете РАО с целью содействия театрам в ознакомлении с пьесами.

Решением Авторского совета настоящий бюллетень издается еже­квартально и направляется во все театры России.

Если ваше внимание привлекла одна из пьес, представленных в бюлле­тене, и вы выбрали ее для постановки в своем театре, вам следует обра­титься в РАО по почтовому или электронному адресу, к нашему предста­вителю на месте либо позвонить в Москву по телефону (495) 697-56-27, чтобы получить информацию об условиях автора (правообладателя).

Редактор бюллетеня – Евгения Михайловна РЕМИЗОВА.

 

 

 

Члены секции драматургов при Авторском совете РАО

БАРТЕНЕВ Михаил Михайлович, драматург

БЕГУНОВ Валерий Карлович, главный редактор журнала «Мир детского театра»

БЕЛЕЦКИЙ Родион Андреевич, зав. отделом драматургии журнала «Современная драматургия»

БЕЛОВ Сергей Николаевич, драматург

ДРАГУНСКАЯ Ксения Викторовна, драматург

ЗИНЧУК Андрей Михайлович, драматург

КОЛОСОВА Галина Григорьевна, переводчик

ЛИТВИН Михаил Анатольевич, переводчик

ОЛЬШАНСКИЙ Виктор Иосифович, драматург

ПОПОВ Владимир Сергеевич, драматург

РЯПОЛОВА Валентина Александровна, переводчик

 

Председатель секции ПТУШКИНА Надежда Михайловна

СОДЕРЖАНИЕ

ПЬЕСЫ ИНОСТРАННЫХ АВТОРОВ……………………………………………………………………………. 5

«ВО ИМЯ ОТЦА» – Луиджи ЛУНАРИ (Италия), Валерий НИКОЛАЕВ (перевод с итальянского)        5

ПЬЕСЫ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ АВТОРОВ………………………………………………………………………. 12

ФОРС-МАЖОР – Валентин АЗЕРНИКОВ…………………………………………………………………………………………….. 12

САДЫ НАРБОНА – Игорь АРСЕНЬЕВ……………………………………………………………………………………………………. 16

ЛЮБОВЬ И ЕЁ ЖЕРТВЫ – Вячеслав КОБЯКОВ………………………………………………………………………………. 19

ПЬЕСА АНОНСИРУЕТСЯ ВПЕРВЫЕ:  БЕЗНРАВСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ – Надежда ПТУШКИНА            22

ГОД КОЗЛА – Ольга СЕРГЕЕВА……………………………………………………………………………………………………………….. 34

БУМАЖНЫЙ БРАК – Ганна СЛУЦКИ, Сергей БОДРОВ……………………………………………………………… 42

КАК ВСЁ БЫСТРО ПРОЛЕТЕЛО – Алексей ЦАПИК……………………………………………………………………….. 49

Обращение редактора к авторам………………………………………………………………………………………………………… 53

ПЬЕСЫ ИНОСТРАННЫХ АВТОРОВ

«ВО ИМЯ ОТЦА»

Луиджи ЛУНАРИ (Италия)

Валерий НИКОЛАЕВ (перевод с итальянского)

 

Драма в 2-х действиях

Роли: 1 мужская, 1 женская

Альдо и Розмэри, встречаются в своего рода «прихожей вечности, чистилище». Очевидно, что они завершили свой земной путь, и для того, чтобы достичь Вечного Покоя, они должны «очиститься, освободиться» от груза прожитых лет, рассказывая друг другу собственные истории. Оба героя принадлежат к противоположным полюсам социальной лестницы. Она – дочь могущественного человека, главы клана, столпа мира силы и денег, давшего Америке политиков первого уровня. Он – сын нищего революционера, лидера Итальянской компартии прошлого века, одного из главных действующих лиц итальянской и европейской жизни 50-х годов прошлого века. Но очень скоро становится ясно, что есть нечто объединяющее героев пьесы – оба они являются жертвами амбиций своих родителей. Несмотря на абсолютную противоположность идеалов и целей отцов, оба героя оказываются принесенными в жертву на алтарь этих идеалов, оба самым жестоким образом испытали на себе последствия отцовского фанатизма. И в этом, на мой взгляд, главный месседж пьесы. И тот очевидный факт, что в жизни оба героя диаметрально далеки друг от друга, лишь усугубляет тяжесть цены, которую дети должны платить за амбиции своих отцов – благородные или пошлые, идеальные или приземленные, божественные или дьявольские.

***

МУЖЧИНА(вежливо)…. Ми скузи… (Прости…)

ЖЕНЩИНА (робко, почти испуганно)…Плиз… (Пожалуйста…)

Мужчина. Ту сей сикура ди довер эссэр куи? (Ты уверена, что ты там, где должна находиться?)

ЖЕНЩИНА. Ай эм шюр, ай эм шюр… (Конечно, конечно).

МУЖЧИНА. Бэнэ, бэне! Аллора э тутто апосто… Посьямо скамбьярчи ле креденциали, коме си вуоль дире… (Ладно, хорошо… Тогда мы, как говорится, можем обменяться верительными грамотами…)

 

Показывает взглядом на карман пиджака, из которого торчит конверт, явно предлагая ей взять его.

Она робко подходит. Он подбадривая ее:

Куи, куи… ин таска… Пренди пуре… пренди… Прего… (Там, там… в кармане… Возьми… Прошу…)

Женщина вытаскивает конверт.

 

ЖЕНЩИНА. Ай’л ду ит… Бат ар ю шюр ай кан рид ит? (Да, да, сейчас… Ты уверен, что я должна читать его?)

МУЖЧИНА. Черто, черто… Ма ла туа? (Разумеется, конечно… А твоё?)

 

Женщина быстро достает из кармана конверт, похожий на тот, что был у мужчины, и протягивает ему. Но руки его заняты, и он не может взять конверт.

ЖЕНЩИНА. Мэй опн ит фор ю? (Открыть его для тебя?)

МУЖЧИНА. Грацие. (Спасибо).

Женщина открывает конверт, достает оттуда лист бумаги и подносит его к глазам мужчины. Он читает, с трудом разбирая текст:

Руос… марр… ру…

ЖЕНЩИНА (поправляя его). Роз…мэ…ри!

МУЖЧИНА. Розз…мэр…ри. (Еще раз, увереннее). Роз…мэри.

ЖЕНЩИНА (показывает рукой себе на грудь). Йес, ай эм Розмэри. (Да, я – Розмэри).

МУЖЧИНА. Розмэри!

 

Женщина кивает, и впервые улыбается, пока еще робко, но с явным облегчением. Затем открывает его конверт, достает лист бумаги и читает:

ЖЕНЩИНА. Аль…доу…

МУЖЧИНА. Альдо!

ЖЕНЩИНА. Альдо!

АЛЬДО. (улыбаясь). Перфэтто! (Замечательно!)

 

Оба с улыбкой и любопытством разглядывают друг друга.

Внезапно дверь, скрипя, медленно открывается, а затем с громким стуком захлопывается. Удар послужит своеобразным сигналом к переходу диалога на один, понятный обоим язык.

Некоторое время оба смотрят на захлопнувшуюся дверь: Розмэри с испугом, Альдо с интересом.

РОЗМЭРИ. Что это было?

АЛЬДО (с изумлением смотрит на нее). Не знаю. Видимо, нам подали какой-то знак.

Теперь уже Розмэри с изумлением смотрит на него.

(Вспомнив, что у него в руках книги и сумка). Надо бы куда-нибудь поставить книги…

РОЗМЭРИ (все еще не отводя от него удивленных глаз). Тебе помочь?

АЛЬДО. Буду признателен.

 

Розмэри подходит к нему, берет у него книги и ставит на полку.

 

Нет, подожди, не так. Самую большую первой слева… а дальше по размеру…

РОЗМЭРИ (переставляя книги). Ты мог бы уже опустить сумку на пол.

АЛЬДО. Ах да, конечно. (Ставит сумку на пол. Подходит к книгам, меняя некоторые местами. Отходит с довольным видом). Спасибо за помощь.

РОЗМЭРИ (после паузы). Ты…

АЛЬДО (поворачиваясь к Розмэри, внимательно глядя на нее). Да. В моем письме все написано… Как и в твоем. Там ведь все написано, правда?

 

Не отвечая, Розмэри протягивает ему письмо, которое уже показывала раньше.

Нет, спасибо, не сейчас… Немного попозже… когда придем в себя…

(Пауза. Приветливо). Итак… ты Розмэри?

РОЗМЭРИ. Да. Я Розмэри.

АЛЬДО. А я Альдо.

РОЗМЭРИ. Я уже поняла.

АЛЬДО. Вот и хорошо, Розмэри. (Берет из ее руки письмо, складывает вместе со своим). Положим их за книги. Запомни куда. (Кладет письма за стоящие на

полке книги). Книг немного, но все интересные. Можешь брать их, если захочешь. Любишь читать?

РОЗМЭРИ. Не знаю… Я всегда мало читала.

АЛЬДО. А я, наоборот, много. Было время, когда я только и делал, что читал. У меня было много книг… но все это в прошлом. А здесь только самые любимые, правда, сплошь политика и философия…

РОЗМЭРИ (смущенно). Я про политику… не очень-то…

АЛЬДО. Хотя нет, есть еще антология поэзии двадцатого века…

РОЗМЭРИ (с той же реакцией). Я и стихи то же…

АЛЬДО. А вот еще книжица детских потешек. (Берет с полки небольшую книжечку и показывает ее Розмэри). Правда, они на русском.

РОЗМЭРИ. На русском?! (Улыбается).

АЛЬДО. Да, на русском. Чего ты улыбаешься?

РОЗМЭРИ. Нет, ничего. Но ты ведь не русский?

АЛЬДО. Нет, не русский. Итальянец. А ты… американка, я угадал?

РОЗМЭРИ. Угадал.

***

РОЗМЭРИ. Отцу все было мало. Он захотел, чтобы его дети стали первыми во всем, не только в учебе или спорте. Первыми в жизни. Я сам не стал, говорил он, но если у меня не получилось, получится у моего сына.

АЛЬДО. Он имел в виду Джо?

РОЗМЭРИ. Да, его так назвали в честь отца. Джо. Джо-юниор.

АЛЬДО. Джо-юниор… звучит, словно его продолжение. Это тот, что погиб на войне?

РОЗМЭРИ. Он. Когда пришло извести о его гибели, мой отец не произнес ни слова. Не знаю, был ли он этим потрясен, даже если внутри он и заливался слезами. Не могу сказать, потому что он молчал. Молчал долго, затем сказал: теперь дело за тобой, Джон. Это был его второй сын. Джон станет президентом Соединенных Штатов, сказал отец.

АЛЬДО. И его тоже убили.

РОЗМЭРИ (вспыхнув). Я тебе этого не говорила!

АЛЬДО. Дорогая, об этом сказала история. Тебе не было нужды говорить мне это. К тому же, ты мне намекнула на это, недавно. Забыла, как потом расплакалась…

РОЗМЭРИ. Прекрати!.. Да, Джона тоже убили. Я так гордилась им. Он был немного моложе меня… высокий, красивый, сильный, как мой отец, как все в семье… исключая меня.

АЛЬДО. Я помню тот момент, когда услышал о его смерти. Думаю, радио и телестанции во всем мире прервали передачи и показали, как все произошло… машина медленно едет по улице, его голова, отброшенная ударом назад, жена обнимает его, и ускоряющая ход машина. Потом госпиталь, она в платье, забрызганном кровью… И ты не поверишь, но первое, о чем я подумал: ты смотри, совсем, как с моим отцом! Моего отца ведь тоже пытались застрелить. Это случилось вскоре после того, как мы вернулись в Италию. Война, наконец, закончилась, кончился московский холод и страхи и однажды в него стреляли. Он не умер, его спасли. Но когда я услышал по телевизору, что убили президента Соединенных Штатов, я подумал: как же так, почему его решили убить? Одно дело – мой отец, нищий, боролся за переустройство мира, за идеалы справедливости и просидел полжизни в тюрьме за эти идеалы. А этого-то за что? Он был богат, имел все, что можно себе позволить, и ничего не собирался менять в том мироустройстве, в каком он жил. Почему же его убили? А может это мир сошел с ума? Этот вопрос долго не давал мне покоя.

РОЗМЭРИ. Тебе удалось найти ответ?

АЛЬДО. Нет. Ответа я так и не нашел его. Я думал… думал о них вместе, о твоем брате, о моем отце… и об этом мире… и вдруг мне пришло в голову: стоп! А может быть, мир на самом деле нормален, а ненормален в нем – я?

***

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Джон выдвинет свою кандидатуру на выборах губернатора штата. Это необходимый этап, потом он станет сенатором, а там и выше. Роберт будет помогать ему. Он должен будет идти след в след за Джоном, как тот идет путем Джо-юниора. Мы должны быть готовыми к тяжелой борьбе.

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Ты уверен, что у Джона получится?

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Что?

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Я спросила, уверен ли ты, что это получится?

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ» (пораженный). Что я слышу?!.. Впервые за нашу совместную жизнь ты ставишь под сомнение, получится ли у меня то, что я собираюсь сделать!

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Я говорю не о тебе, а о Джоне.

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Джон – мой сын! Но, как бы то ни было, за ним стою я. И я прекрасно знаю, как делаются такие дела. Ты лучше подумай, как тебе делать свои… Тебе надо будет чаще показываться среди негров, евреев и, черт знает, кого еще. И больше трать… на благотворительность, на различные компании и фонды. Не жалей денег, будь больше на виду и постоянно таскай за собой фотографов и журналистов! Об остальном позабочусь я. (Смеется). Представил себе физиономию нынешнего губернатора, этой дряхлой мумии… Я отыскал одного типа с тем же именем и фамилией. Полного его тезку. У него маленькая аптечка в городе. Я убедил его тоже выдвинуть свою кандидатуру. Пообещал оплатить его избирательную компанию, плакаты, телевидение и все такое. Ну и дать еще немного денег для расширения дела. И когда придет момент голосовать, я уверен, что какая-то часть людей запутается, и проголосует за него вместо этого старого пердуна… Что ты на это скажешь?

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Поступай, как считаешь нужным.

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Только имей в виду, ни слова Джону. Он ничего не должен знать о моих делах. Его руки должны оставаться чистыми. Я буду считаться официальным спонсором его компании. Я лишен возможности делать политическую карьеру, потому что сколотил капитал на торговле спиртным, контрабанде и подпольных казино? Ладно, господа моралисты в белых перчатках, политическую карьеру сделает мой сын… на папины деньги.

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Говори тише. Розмэри в соседней комнате. Она может услышать.

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Ну и пусть. Что она может понять? (Заглядывает в соседнюю комнату). Ее там нет, уже ушла. (Вздыхает, качает головой). Нам надо что-то

решать с этой девочкой. Позавчера на ужине при гостях… ты ее видела? Ни с кем не хотела разговаривать, сидела, забившись в угол, а потом вдруг принялась хохотать…

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Она боится…

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Боится?! Что значит, она боится? Знаешь, если бы ты однажды сказала мне: о’кей, признаюсь, это не твоя дочь, клянусь, я… я вздохнул бы с облегчением! Слава Богу, у нас добропорядочная семья, такие вещи даже в голову прийти не могут, но все-таки, должна же быть какая-то причина, какое-то объяснение ее непохожести на всех нас…

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Нам надо набраться терпения.

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Не подумай, что я тебя в чем-то обвиняю. Ты подарила мне девятерых детей. Восемь из них выше всяких похвал. С ней нам просто не повезло. И пока мы строим политическую карьеру Джона, надо сделать так, чтобы в нашем доме ее видели как можно меньше. Среди твоих католических монастырей нет хотя бы одного, куда бы мы могли ее на время поместить?

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Мы уже посылали ее на два года в колледж. Как ты хотел.

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Значит, можно попробовать вариант с монастырем. Может быть, ей там будет лучше, чем дома.

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Не может же она провести всю жизнь в монастыре.

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». А почему бы и нет?

«МАТЬ РОЗМЭРИ». И ты считаешь правильным, что у Джона…

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Да, ты права. Спрятанная в монастыре сестра! Это может бросить тень на его карьеру! Нет уж, Боже упаси! Действительно, не стоит перегибать палку.

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Ну, тогда я не знаю, как нам поступить.

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Выход есть.

«МАТЬ РОЗМЭРИ». И какой же?

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Скажу тебе позже. Сначала я должен переговорить с одним врачом, меня с ним недавно познакомили… Своего рода лечение… операция по корректировке ее умственных способностей… В результате, может быть, ей будет легче жить, она будет себя лучше чувствовать… Что ты на это скажешь?

«МАТЬ РОЗМЭРИ». Я не понимаю, о чем идет речь. Ты можешь говорить яснее?

«ОТЕЦ РОЗМЭРИ». Послушай, мне пора идти, полно дел, а ты требуешь подробностей. Короче, речь идет о… лоботомии.

«МАТЬ РОЗМЭРИ». А что это такое?

***

РОЗМЭРИ. Хочется спать.

АЛЬДО. Поспи.

РОЗМЭРИ. Послушай, а ты не мог бы спеть мне колыбельную?

АЛЬДО. Колыбельную?!

РОЗМЭРИ. Ну да, мне было бы приятно.

АЛЬДО. Как те, что тебе пела твоя мать?

РОЗМЭРИ. Няня, если быть точной.

АЛЬДО. Но я… я не знаю ни одной колыбельной! У меня не было нянек!.. Хотя подожди… да-да, однажды… я плохо помню… мне это рассказали, когда я уже вырос. Я был совсем маленький и не хотел засыпать, и тогда мой отец взял меня на руки и – так мне рассказывали – и попробовал спеть что-нибудь, чтобы я заснул. Но и он тоже не знал ни одной колыбельной. И тогда он спел… на ритм колыбельной… это семь восьмых, если тебе интересно… он, бедняга, спел мне ту песню, которую знал… Он спел мне Интернационал…

РОЗМЭРИ. Интернационал? А что это за песня?

АЛЬДО. Уж точно не колыбельная. Слова и всё совсем другое. Это главный революционный гимн. Не думаю, что он звучал когда-нибудь в твоем доме …

РОЗМЭРИ. Ты мне ее споешь?

АЛЬДО. Интернационал?!

РОЗМЭРИ. Колыбельную…

АЛЬДО. Если только без слов, ладно?

РОЗМЭРИ. Давай только мелодию. Так: «ммммм».

АЛЬДО. Хорошо. Попробую. На семь восьмых.

Розмэри поудобнее устраивается в его объятьях.

Альдо, медленно баюкая Розмэри, запел Интернационал на семь восьмых, превратив его в колыбельную. Поет сначала с закрытым ртом. Потом добавляет слова типа: нинана-нанана, нинана…

Розмэри засыпает.

Пение продолжается еще некоторое время, понемногу затихая, пока Альдо не засыпает сам.

Мелодию подхватывает скрипка. Сначала робко и едва слышно, затем все громче и увереннее, пока свет не погаснет.

ПЬЕСЫ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ АВТОРОВ

ФОРС-МАЖОР

Валентин АЗЕРНИКОВ

Комедия в двух действиях

Женских ролей – 5, мужских – 3.

 

Валентин Азерников – известный драматург и сценарист, автор фильмов с долгой и счастливой судьбой: «По семейным обстоятельствам», «Отпуск за свой счет», «Искренне Ваш» и многих других. Большинство из них, от самых ранних («По семейным обстоятельствам») до самых последних («Абонент временно недоступен» или «В двух километрах от Нового года») – экранизация пьес самого Азерникова.

 

«Форс-мажор» – новая пьеса.

В крупный областной город приезжают из Москвы, каждый сам по себе, Ирина и Андрей. Оба приехали по делам службы. Она журналистка, он программист. Оба забронировали номера в гостинице. Но там выясняется, что бронь их в виду форс-мажора, непредвиденных обстоятельств, отменена – в город пожаловали члены правительства. Администрация предлагает им на двоих единственный свободный номер – трехкомнатный «люкс». Обескураженные, они вынуждены согласиться.

Действие происходит в гостиничном номере.

 

***

 

Начало первого действия:

 

Открывается входная дверь. Входит Андрей. Они какое-то время смотрят друг на друга.

ИРИНА. Вы кто – мой сосед?

АНДРЕЙ. Я? Ну… Можно сказать и так. А вы, как я понимаю, подселенка.

ИРИНА. Кто я?

АНДРЕЙ (усмехаясь). Подселенка.

ИРИНА. Это еще что?

АНДРЕЙ. Ну, я же раньше приехал. Вас ко мне подселили. Значит, вы…

ИРИНА. Вздор.

АНДРЕЙ. Или сожительница.

ИРИНА. С ума сошли? Я просто соседка. Вынужденная.

АНДРЕЙ. Ладно, если вам так больше нравится. Вы одна?

ИРИНА. Вы же видите.

АНДРЕЙ. А муж позже приедет?

ИРИНА. А вам-то что?

АНДРЕЙ. Ну как? Если мы вдвоем – это одно, а втроем…

ИРИНА. То что?

АНДРЕЙ. Пока не знаю. Но как минимум, увеличится нагрузка на ванную. На тридцать процентов.

ИРИНА. И что?

АНДРЕЙ. А поэтому давайте сразу договоримся: кто когда? У вас есть временные предпочтения?

ИРИНА. Что?

АНДРЕЙ. Часы, когда вы привыкли ею пользоваться. Я подстроюсь. Чтобы не сталкиваться на гигиенической почве.

ИРИНА. Господи… Гигиеническая почва, подселенка, временные предпочтения, нагрузка… Где вы набрались таких выражений?

АНДРЕЙ. По ходу жизни. А что вам в них не нравится?

ИРИНА. Корявые.

АНДРЕЙ. А в вашей газете лучше?

ИРИНА. Надо же, вы читаете мою газету?

АНДРЕЙ. Иногда.

ИРИНА. Может, еще и раздел культуры?

АНДРЕЙ. Ну что вы – только спорт, высокие технологии, немного бизнес.

ИРИНА. Оно и видно.

АНДРЕЙ. Так вы не ответили – когда вам нужна ванная.

ИРИНА. Сейчас.

АНДРЕЙ. Ладно. А вечером?

ИРИНА. Перед сном.

АНДРЕЙ. А когда вы ложитесь?

ИРИНА. Слушайте… Я не знаю вашего имени…

АНДРЕЙ. Предположим, Андрей.

ИРИНА. По-гречески Андрей – мужественный. А вы бабские вопросы задаете. И еще торгуетесь – кто когда…

АНДРЕЙ. Мы же не в Греции. (Усмехается.)

ИРИНА. Вы не находите, что это не по-мужски – задавать незнакомой женщине…

АНДРЕЙ. Соседке.

ИРИНА. …когда я встаю, когда я ложусь, когда душ принимаю. Что еще вас интересует? Год рождения? Чем в детстве болела?

АНДРЕЙ. Вы зря злитесь. Мы оказались в ситуации, где с большой степенью вероятности возможны конфликты интересов. И чтобы их избежать, надо обладать хотя бы минимальной информацией о партнере.

ИРИНА. Я не партнер вам.

АНДРЕЙ. Извините – соседка. Мягкая, любезная. С ангельским характером.

ИРИНА. Обойдетесь (идет к себе).

АНДРЕЙ. Вы так говорите – можно подумать, вас когда-то кто-то обидел, и вы теперь на всех мужчин…

ИРИНА. А вы никогда никого не обижали? (Заходит к себе.)

 

В конце первого действия неожиданно заявляется жена Андрея – Таня.

В гостиной никого нет. Стук в дверь. Андрей выходит из своей комнаты, открывает дверь. Входит Таня с дорожной сумкой.

АНДРЕЙ (растерян). Таня?.. Откуда ты взялась? Ты же вчера была дома.

ТАНЯ. Неожиданно образовалась командировка. Должна была на конференцию Лиля ехать, но она заболела, директор послал меня.

АНДРЕЙ. А почему не сказала?

ТАНЯ. Не успела. А ты что – не рад?

АНДРЕЙ. Да нет, ну почему же… Просто это так неожиданно.

ТАНЯ. Или я помешала тебе развлекаться?

АНДРЕЙ. Ничему ты не помешала. А ты с шефом здесь?

ТАНЯ. У нас номера в другой гостинице, где-то у черта на рогах. Но я решила, раз ты здесь… Да еще в таком номере роскошном. Сначала не хотели пускать, тут какое-то режимное мероприятие, но я показала паспорт со штампом… А как это тебе одному такие хоромы?

АНДРЕЙ. Да нет, я не один тут.

ТАНЯ. А… А кто он? Я его знаю?

АНДРЕЙ. Нет.

ТАНЯ. Но тогда это неудобно – чужой человек.

АНДРЕЙ. Ничего, у меня же своя комната. Правда, там один диван, и не очень широкий.

ТАНЯ. А у твоего соседа двуспальная кровать?

АНДРЕЙ. Да.

ТАНЯ. Попроси его поменяться.

АНДРЕЙ. Ну… Я не знаю.

ТАНЯ. А он что – противный?

АНДРЕЙ. Он?.. Ну… В известных пределах.

Из спальни выходит Ирина.

ИРИНА (Тане). Здравствуйте. (Андрею.) Я чайник возьму, ладно?

ТАНЯ. Так… Интересное кино… И как ты ее записал в рецепции – как жену?

АНДРЕЙ. Нет, она действительно просто соседка.

ТАНЯ (достает телефон, звонит). Нечаев, возьми такси и подъезжай за мной к гостинице «Метрополь»… Прямо сейчас… Да, передумала.

АНДРЕЙ (Ирине). Это моя жена.

ТАНЯ. Уже бывшая.

АНДРЕЙ. Но…

ТАНЯ. Можешь развлекаться дальше. И не врать ей, что ты один и несчастен.

АНДРЕЙ. Во-первых, я не врал… (Смотрит на Ирину.)

ИРИНА. Это правда. Я просто соседка. Не было свободных номеров, и нас поселили в «люксе». Но у нас разные комнаты, встречаемся мы только в гостиной.

ТАНЯ. Мне плевать, где вы здесь встречаетесь. И где в Москве встречались. И где дальше будете встречаться. Это ваши проблемы, не мои. Мне только интересно, сколько времени ты с ней путаешься.

АНДРЕЙ. Ты что – не слышишь? Мы друг другу вообще чужие люди.

ТАНЯ (Ирине). Можете забирать его. Только учтите – обратно не возьму.

ИРИНА. Послушайте, это уже не смешно. Мы с ним не знакомы.

ТАНЯ. Познакомитесь. Я с ним пятнадцать лет жила, а оказывается, тоже не знала. (Андрею) Ты мне открываешься с новой стороны. То – спортивный режим, никакого секса, а у вас тут, оказывается, свальный грех.

ИРИНА. Послушайте… Я не знаю, как вас зовут…

ТАНЯ. Я уже сказала: бывшая жена. (Андрею.) Отсюда вернешься к маме, я сменю замки. И подам на развод.

АНДРЕЙ. Таня…

ТАНЯ. Это давно надо было сделать. Я понимала, что у нас все уже в прошлом, но тянула по инерции. (Ирине.) Так что спасибо. Кстати, вы не очень-то радуйтесь. У него гипертония и аритмия. Поэтому кувыркайтесь осторожно, а то помрет на вас.

АНДРЕЙ. Таня!

ТАНЯ. Или под вами. (Открывает дверь; Андрею.) Встретимся в загсе. (Уходит.)

Ирина и Андрей стоят в оцепенении.

 

Но вечером Таня возвращается.

 

Стук в дверь. Андрей открывает. Входит Таня с дорожной сумкой.

ТАНЯ. Мой номер отдали, подселили к какой-то… А вы все равно там спите. (Кивает на спальню.) Так что я посплю в кабинете. Спокойной ночи. Надеюсь, вы умерите свой пыл, мне рано вставать. (Уходит в кабинет.)

Ирина и Андрей сидят молча, не глядя друг на друга.

ИРИНА. Так… Ну, я полагаю, вам не пришло в голову, что мы…

АНДРЕЙ. Расслабьтесь. И дайте мне подушку и одеяло. (Усмехается.) С моей кровати.

ИРИНА. А где вы собираетесь тут спать? Сдвинете кресла?

Он не отвечает. Она приносит подушку и одеяло.

АНДРЕЙ. Если вам нужно в ванную…

ИРИНА. Вы что, там собираетесь спать?

АНДРЕЙ. Кресла слишком мягкие.

ИРИНА. Но там слишком жестко.

АНДРЕЙ. В вас проснулось сострадание?

Она пожимает плечами.

Но сострадать можно на соседней постели.

ИРИНА. Это будет не сострадание, а страдание. (Уходит в ванную.)

АНДРЕЙ. А вы предпочитаете страдать в одиночестве? И думать: как он там, в узкой жесткой ванной? А я буду думать: как она там, на мягкой удобной постели?

Прислушивается. Ответа нет. Дверь приоткрывается.

ИРИНА. Или вы хотите таким способом разжалобить жену?

АНДРЕЙ. Бывшую жену трудно разжалобить. В отличие от будущей.

Она хмыкает и закрывает дверь.

А у вас нет зонтика?

Она приоткрывает дверь.

ИРИНА. Зачем вам зонт?

АНДРЕЙ. Там из душа все время капает.

Она смеется и закрывает дверь.

САДЫ НАРБОНА

Игорь АРСЕНЬЕВ

9 мужских ролей, 6 женских

Комедия в двух действиях

Место действия – Нарбон, провинциальный город Римской империи.

***

Первый удар колокола

Нарбон: центральная площадь.

В глубине – храм Цецеры; у входа – два тотема: мужской и женский.

Входит бродячий музыкант.

 

ПИФАВЛЕТ (торговцу). Эй, малый, продай воды – умру от жажды.

ТОРГОВЕЦ. Давай.

ПИФАВЛЕТ. Без денег: в долг прошу. В карманах свист.

ТОРГОВЕЦ. В долг не продаю.

ПИФАВЛЕТ. Раз так, подай… артисту; о милости прошу как брата.

ТОРГОВЕЦ. Кувшин с водой меняю на твою сирингу.

ПИФАВЛЕТ. Нет, не могу.

ТОРГОВЕЦ. Хотел помочь тебе, как брату, но тоже… не могу.

ПИФАВЛЕТ. Меняю звук на воду.

ТОРГОВЕЦ. Артист, ты шёл куда-то?

ПИФАВЛЕТ. Ну, да…

ТОРГОВЕЦ. А здесь торгуют.

ПИФАВЛЕТ. Глоток воды.

ТОРГОВЕЦ. Найди другого.

ПИФАВЛЕТ. Так нет ведь никого; один ты у меня – мучитель.

ТОРГОВЕЦ. Играй.

ПИФАВЛЕТ. В глотке пересохло: чем играть?

ТОРГОВЕЦ. Руками.

ПИФАВЛЕТ. Руками?.. Да ты, видать, мудрец; «руками»… Свирель живёт, когда в неё вдыхают. А руки – тут вторичны. Понял?

ТОРГОВЕЦ. Что на второе?.. повтори?..

ПИФАВЛЕТ. Чудак, чтобы тебе услышать нечто, сюда я должен дунуть. Но как вдыхать, когда дыханья нету? В пустыне, раскалённой ветром, чем дышать?.. и как?

ТОРГОВЕЦ. Через платок.

ПИФАВЛЕТ. Вода нужна, вода!

ТОРГОВЕЦ. В долг? – никому. Играй, там поглядим…

ПИФАВЛЕТ. Брат, желаешь насладиться? Заплати сперва. Ведь даже боги, перед тем как править на земле, трудились, и немало. Пойми, тебе я много больше предлагаю, чем ты мне можешь дать взамен. Услышав песнь моей сиринги, быть может, вспомнишь ты края родные, свою невесту, дом, баранов… Раскинь мозгами, если тут они пока.

ТОРГОВЕЦ. Пей. (Тот пьёт.) Теперь играй.

ПИФАВЛЕТ. Что, землячок, что хочешь ты услышать?

ТОРГОВЕЦ. Ты музыкант, тебе видней. Играй!

ПИФАВЛЕТ. Учти, я продал ремесло своё на время.

ТОРГОВЕЦ. На время и вода.

ПИФАВЛЕТ. Заказ любой приму; ни день же мне торчать с тобой на солнцепёке.

ТОРГОВЕЦ. А ты играй… прохладу!

Музыкант играет на флейте; вокруг собираются люди, среди них находятся покупатели.

 

ПИФАВЛЕТ. Что скажешь на такой обмен?

ТОРГОВЕЦ. Ты – славный мастер! Теперь хочу, чтоб стало грустно-грустно, но весело – потом.

ПИФАВЛЕТ. Потом?.. как подобает жанру? Ясно. (Играет.)

ТОРГОВЕЦ (прослезился). Теперь… о дружбе.

ПИФАВЛЕТ. Что если так? (Играет.)

ТОРГОВЕЦ. Теперь…

ПИФАВЛЕТ. Теперь, прости, я расплатился, и кончилась вода, а с ней и наше соглашение. Прощай, земляк.

ТОРГОВЕЦ. Постой, возьми, возьми ещё!

ПИФАВЛЕТ. Нет, друг, я не могу быть долго на чужой воде. Спешу на праздник, подрядился к знатным людям – в честь самого Аттиса! С моей печёнкой – просто – караул.

ТОРГОВЕЦ. Платят?

ПИФАВЛЕТ. Да, гроши. Жрецам-пройдохам невдомёк, что я женатый человек. Для них мы скот…

ТОРГОВЕЦ. Да, да…

ПИФАВЛЕТ. Навоз для их угодий.

ТОРГОВЕЦ. Да, да, верно, всё так и есть.

ПИФАВЛЕТ. Всем угоди.

ТОРГОВЕЦ. И то.

ПИФАВЛЕТ. Хоть укради, убей, но… уплати налоги. (С оглядкой.) Что до меня, оставил бы один…налог… на совесть.

Появляются гетера НИСПАЛА, стражник ВИК, следом – ЭБИЦИЙ.

 

ВИК (насильно удерживает девушку). Тебя заставлю покориться, шлюха!

НИСПАЛА. Отстань, холуй! Я, как и ты, свободна!

ВИК. Свободна или нет, но всё равно ты – шлюха!

НИСПАЛА. Забыл, что имя мне Ниспала?

ВИК. Спала и не со мной одним – Ниспала!

НИСПАЛА. Гора мясная, пусти мне руку: больно!

ВИК. Что если не пущу, змея, ужалишь?

НИСПАЛА. Ты… пожалеешь, клянусь Юноной!

ВИК. Грозишь?.. ты мне грозишь?!

НИСПАЛА. Халдей! Холуй! Плебей!

ВИК. Учёностью своей кичишься, кукла?.. игрой на нервах?..

НИСПАЛА. Пусти! – Вот прицепился, изверг! Любила, да! Но ведь и ты любил!

ВИК. Ты безразлична мне, как эти каменные плиты под ногами; как эта вонь базара, и все, кто здесь сейчас! Учтивость – всё, что я прошу!

НИСПАЛА. Да, да!.. Я поняла.

ВИК. Безмозглая, прощай! (Уходит.)

НИСПАЛА (отроку). Уставился. Что смотришь, чижик?.. не видел женских ног?.. Или хотел вступиться за меня?.. Молчишь? – Немой?

ЭБИЦИЙ. Не твой.

НИСПАЛА. Заговорил – немой! Не мой, а жалко. Лошадку, хочешь? Куплю. Вот бусы, цветные нити, кукла из соломы? – О, смотрите, люди! Смутился мой немой защитник! Что ж, чижик, будь себе хозяин. Спасибо, что хотел, но не сумел.

ЭБИЦИЙ. Постой!

НИСПАЛА (поражена). Стою. Теперь попросишь лечь?

ЭБИЦИЙ. Дай руку – погадаю.

НИСПАЛА. На, чижик, если не противно.

ЭБИЦИЙ. Твоя ладонь как хлеб горящий: пышет жаром. Дай, остужу (Целует девушке руку.)

НИСПАЛА. Я, знаешь, как-то… не привыкла, чтоб мне руки целовали днём, прилюдно. Прельстительник, где я живу, ты знаешь?

ЭБИЦИЙ. Да. В храме.

НИСПАЛА. Жду – завтра, если мамочка отпустит.

Под звуки торжества на площади появляется шествие нарядно одетых ГОРОЖАН. Матроны, их мужья, дети несут приношения и венки – украшают ими тотемы.

В толпе мечется бог Приап – КЛОДИЙ.

КЛОДИЙ (кричит, зовёт). Эбиций, брат, спасайся! Меня тут разорвут на клочья! Я не уверен, что доживу до завтра; нет мочи притворяться богом! Не пропусти поминок! Гей, поселяне, раскройте окна! Да будет дождь любви! Ему подставьте хилые свои колени! Пусть он утопит вашу праведную скуку в пьянящих реках гимнов страсти! Беснуйтесь, люди! Весна! Весна! Весна! Приап – бог музыки весенней – влечёт нас всех на пир любви, мечты, желаний! От жажды он спасёт всех трезвых, а пьяных отрезвит свободой – весна ей имя! А кто не с нами, тот пусть отринет, запрёт себя в подвалах грусти и притворства. Гей дураки, ликуйте!

Парни, на лицах которых маски с фаллическими носами, повязывают на себя шарфы, разноцветные ленты, ромашки…

ЛЮБОВЬ И ЕЁ ЖЕРТВЫ

Вячеслав КОБЯКОВ

 

Комедия положений, ролей: 4 мужских, 4 женских

Автор пьесы Лауреат ( Номинация ЮМОР. Диплом ) «Национальной литературной премии Золотое перо Руси – 2014». Эта пьеса Победитель Литературного конкурса добрых историй им. Леонида Нечаева, 2012 год.

Молодой фермер Иван впервые в Москве. И тут сногсшибательная возможность жениться на москвичке Эльвире. И вот он уже проживает у неё на всём готовеньком в ожидании свадьбы. Но на свою беду (или на счастье?) встречает молоденькую фермершу Машу. Они влюбляются друг в друга с первого взгляда. Объяснить это Эльвире у Ивана не хватает смелости. И тогда он призывает на помощь друга Женю, администратора московского театра. На что только не идут друзья, чтобы избавиться от Эльвиры: Иван изображает из себя « плохого », инсценируют измену… А тем временем, в квартире Эльвиры появляется её первая любовь Ромашкин. У них вспыхивает прежняя пылкая любовь. И теперь уже они пытаются любой ценой избавиться от Ивана. Происходит множество недоразумений… В финале Правда отношений всё ставит на свои места – влюблённые пары объединяются в нужном сочетании!

***

ЖВАЧКИН. Женя, сейчас за 38 часов до свадьбы с Эльвирой произошло то, самое страшное, о чём ты предупреждал!

ЖЕНЯ. И о чём же я предупреждал?

ЖВАЧКИН. Ты говорил мне: «Ваня, одумайся! Она тебе не пара, ты её не любишь! Придёт время, – говорил ты, – и твоя настоящая любовь в чёрном одеянии войдёт в твою безрадостную серую жизнь и своим гордым очарованием выжмет из тебя скупую мужскую слезу сожаления».

ЖЕНЯ ( с приятным удивлением ). Я так говорил?

ЖВАЧКИН. Говорил. Но я-то тебя не слушал. Кто я? Деревенский мужик! Приехал в Москву на семинар фермеров и вдруг сногсшибательная возможность – жениться! И на ком?! Отец – генерал, мать – генеральша, машина «Кадиллак», дача – мрак! Две кругосветные свадебные путёвки, три шикарные квартиры, четыре внушительных счёта в разных банках, и всего на пять лет старше меня! И вот я, человек с уже наметившейся лысиной, слепым котёнком последовал за этой Эльвирой…

ЖЕНЯ. Ну и… счастливого пути!

ЖВАЧКИН. Так она ж пришла!

ЖЕНЯ. Кто?!

ЖВАЧКИН. Настоящая любовь!

ЖЕНЯ. Что ты говоришь?! Нашла-таки. ( Пьёт коньяк. ) Ну и кто она? Где?

ЖВАЧКИН. Я встретил её на выставке, на ВДНХ.

ЖЕНЯ. Там выставляли хорошеньких?

ЖВАЧКИН. Там выставляли свиней. А я, как-никак, фермер. Вырвался посмотреть. Иду, любуюсь породистыми, откормленными свиньями, и вдруг – она! Ма-шень-ка. Молоденькая такая, тоненькая, чистая. Я полюбил её! А свиньи с неё глаз не спускают, стадом за ней ходят. Присоединился и я. Ты бы знал, как она любит свиней! Вот так возьмёт в руки свиную мордочку и разглядывает, любуется. А потом разглядела и меня.  И тоже полюбила.

ЖЕНЯ. Да-а, заварил ты кашу!

ЖВАЧКИН. Надежда только на тебя. Ты всегда предлагаешь чёрт знает что, а в итоге оказываешься прав. Выручай!

ЖЕНЯ. Надо чтобы Эльвира порвала с тобой. Причём, сама!

ЖВАЧКИН. Сама?! Да ей это и в голову не придёт!

ЖЕНЯ. Правильно. Потому что ты идеальный жених: красивый, умный, скромный, без вредных привычек, да к тому же и не бабник! Такие в наши дни на вес золота! И такого тебя никто, никогда и никому не отдаст!

ЖВАЧКИН ( схватившись за голову ). И в кого же я такой уродился!

ЖЕНЯ. Не хнычь! Тебе необходимо срочно себя ухудшить! Я предлагаю следующее…

***

ЖЕНЯ. Ты только не расслабляйся, важно не упустить момент. Сегодня в 12 дня будешь изменять.

ЖВАЧКИН ( не понял, деловито ). Конкретнее, что изменять? Как? Чем?

ЖЕНЯ. Не чем, а с кем? Над этим я и ломаю голову.

ЖВАЧКИН ( сообразил, испуганно ). Изменять?! Это в смысле… с женщиной?!

ЖЕНЯ. Разумеется. ( В своих мыслях.) Кому доверить эту роль?

ЖВАЧКИН. Так прямо, сразу… и изменять ?

ЖЕНЯ. Тебя же время поджимает… Кажется есть кандидатура! Фаина!

ЖВАЧКИН. Но я же травмирую человека!

ЖЕНЯ. Пожалел Эльвиру?

ЖВАЧКИН. Я говорю о той, о Фаине.

ЖЕНЯ. О Фаине можешь не беспокоиться. Она актриса нашего театра. И не какая-нибудь «долгоиграющая» актриса, а молодая, одарённая. Ей как раз не удаётся роль любовницы в новой зарубежной пьесе, я обещал ей помочь. Так что, сразу убьем двух зайцев!

ЖВАЧКИН. Женя, я, к своему стыду, не умею.

ЖЕНЯ. Чего не умеешь?

ЖВАЧКИН. Изменять.

ЖЕНЯ. Не отчаивайся, научим. Прорепетируем!

ЖВАЧКИН. Нет, я не могу изменять Машеньке.

ЖЕНЯ. Началось… Причём здесь Маша?

ЖВАЧКИН. Изменяя Эльвире, я изменяю и Маше.

ЖЕНЯ. В чём ты видишь измену? Это будет инсценировка. Как в театре, понял?

ЖВАЧКИН ( обрадовано ). А-а, тогда другое дело. Согласен!

ЖЕНЯ. Жди меня с твоей «любовницей» к 12 часам дня.

ЖВАЧКИН. В 12 Эльвира будет на работе.

ЖЕНЯ. Прибежит, я тебя «заложил»…

ПЬЕСА АНОНСИРУЕТСЯ ВПЕРВЫЕ

БЕЗНРАВСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ

Надежда ПТУШКИНА

Многонаселенная комедия

“…Это не только удивительная, но и неправдоподобная история. Ничего такого никогда не могло бы произойти на моей родине – и не произойдёт никогда… к сожалению!… Вот почему история эта вдобавок и безнравственная; осмеливаюсь же я рассказать её только по твёрдому убеждению, что даже в самой безнравственной истории есть зерно высокой нравственности.” Отто Штейгер

Именно ради зерна этой высокой нравственности я написала инсценировку романа Отто Штейгера «Год в одиннадцать месяцев». Нобелевскую премию автор получил именно за этот роман.

Сюжет романа очень прост. Жители двух соседних государств сговорились и запретили своим правительствам начинать междоусобную братскую войну. Не буду спорить с Отто Штейгером. Наверное, такое действительно невозможно. Но как хочется, чтобы соседние народы проявляли взаимную солидарность, храбрость, здравый смысл и благородство. Пьеса получилась легкая, веселая, не пафосная и не назидательная. В ней пять ярких комедийных ролей. Эпизодические роли тоже привлекательны. Пьесу легко превратить в мюзикл. Пьеса уже полгода выставлена на моем сайте (http://ptushkina.com ) и мне странно, что никто до сих пор ею не заинтересовался.

***

Больничная палата. Пять кроватей, пять тумбочек. Пять больных лежат, укрывшись одеялами с головой.

Ночь. За стенами больницы завывает февральская вьюга. Уличный фонарь раскачивается на ветру, и блики скачут по койкам и полу.

Люди под одеялами храпят, сопят, вскрикивают – кто во что горазд.

И вдруг из пересекающихся лучей света словно бы вырисовывается клетка, в ней “материализуется” из тьмы круглый картонный футляр. Футляр раскрывается, и в нём оказывается Моряк.

ВИКТОР. (Откидывает одеяло и резко садится в постели) Эй, Моряк!

В ответ Моряк выбивает коленце.

ВИКТОР. (Таким тоном, словно это нормальная ситуация и нормальный разговор) Мне никак не удаётся составить изящную фразу… И подобрать соответствующие жесты. Мне предстоит разговор с моим хозяином, я намерен почтительно, но настойчиво… Почтительно, но настойчиво… Почтительно, но настойчиво… Вот именно! Хорошо сказано!

В ответ Моряк снова выбивает коленце.

ВИКТОР. (Невозмутимо продолжает) Почтительно и настойчиво просить, чтобы он расширил зону моей деятельности. Отлично сказано! И сопровожу эту изящную фразу соответствующим жестом… (Демонстрирует несуразный, совершенно неадекватный жест).

Моряк выбивает коленце.

ВИКТОР. (Недовольно) Ты меня сбиваешь. Неужели ты можешь общаться только посредством ног? Так… (Встаёт в постели во весь рост, в одних трусах, поправляет трусы таким жестом, словно одергивает смокинг, замечает на трусах слишком яркую заплату на очень видном месте, прикрывает заплату рукой и с огромным чувством собственного достоинства обращается к воображаемому собеседнику) Господин Липпенбейс, прошу вас расширить зону моей деятельности… Вот так я скажу хозяину…

МОРЯК. Но твою просьбу могут удовлетворить только за счёт менее удачливого коллеги!

ВИКТОР. (Показывает ему розетку) Ты видишь э т о?

МОРЯК. (Небрежно) Розетка!

ВИКТОР. (Размышляет, куда приколоть и прикалывает к трусам) Ежегодная награда лучшему продавцу! И именно мне… господин Липпенбейс… на общем собрании… при общем одобрении. И ещё вручил… тебя!

Моряк выбивает коленце.

ВИКТОР. Что ты себе позволяешь? Ты же просто репродукция с картины Ван Гога! Тебя мне подарили! Какая тяжёлая у меня голова! Она слишком, слишком набита идеями!

Моряк смеётся.

ВИКТОР. Перестань смеяться! Какая горячая голова!

Моряк смеётся.

ВИКТОР. Прекрати! Ты даже не подлинник, а только репродукция!

Моряк хохочет.

ВИКТОР. Смейся, смейся, дешёвая репродукция Ван Гога! Ты меня из себя не выведешь! Именно благодаря терпению, я достиг успехов…успехов…

Моряк продолжает смеяться.

ВИКТОР. Да заткнись ты! Идеи допекают мою голову!

МОРЯК. Идея у тебя всего одна-единственная. Удвоить собственный счёт в банке!

ВИКТОР. Это самая благородная идея из всех идей человечества! (Ослабев, откидывается на подушку) Ноги… ноги… ноги? Да-а!!! У неё, действительно, были ноги! Красивые ноги!! Особенно та часть… выше колен, что была залеплена мокрой юбкой…

МОРЯК. (Подходит к Виктору, кладёт ему руку на лоб и почему-то женским голосом отчетливо произносит) Температура упала!

И тут вспыхивает свет. Возле Виктора стоит Медсестра. Моряк же исчез, как исчез и футляр.

МЕДСЕСТРА. (Трогает лоб Виктору) Температура упала! (Берёт с тумбочки Виктора книгу и рассматривает) “Залог успеха”. (Листает, читает) Как вести деловые разговоры. Юмор обеспечивает превосходство. Ошеломляй и побеждай.” (Качает головой, кладёт книгу на место и суёт Виктору градусник).

Из-под остальных четырёх одеял немедленно высовываются головы, и все глядят на Виктора. Здесь, кроме Виктора, Старик с бородой (в дальнейшем мы будем называть его Ратник), Здоровяк, Паренёк, Интеллигент в очках ( В дальнейшем, будем называть просто Очки).

МЕДСЕСТРА. (Всем) Доброе утро!

ВСЕ. (Вразнобой) Доброе утро!

Медсестра быстро выходит и возвращается с тележкой с едой, расставляет по тумбочкам завтраки, распихивает всем градусники.

Все принимаются за свои завтраки.

Виктор садится в постели и смотрит на всех.

РАТНИК. (Виктору) Храни тебя, Господь, брат мой!

ПАРЕНЁК. Выдай ему хорошенько, а то не отцепится!

Все смеются. Виктор с удивлением рассматривает Ратника.

РАТНИК. (Виктору) Храни тебя, Господь, брат мой! Я тебе говорю!

ПАРЕНЁК. (Виктору) Ответь, ответь ему, ты же образованный!

Виктор берёт с тумбочки книгу и листает.

РАТНИК. (Тем же ровным тоном) Храни тебя Господь, брат мой!

ВИКТОР. (С намерением сострить) И вас также!

РАТНИК. (Невозмутимо) Что ты читаешь, брат мой?

ВИКТОР. “Залог успеха”. Только что закончил главу “Юмор обеспечивает превосходство”. И начал изучать главу “Время-деньги”. Вот никак не могу взять в толк. Я ведь всегда до последней минуты распределял свой день! Как я соблазнился на столь неуместный поступок? Драгоценные дни, которые я теряю попусту в этой больнице, я мог бы использовать для роста своего благополучия! Именно этих дней мне теперь не хватит до седых волос!

РАТНИК. А ты почему сюда попал, брат мой? О каком неуместном поступке сокрушаешься? Не стыдись, откройся товарищам по несчастью! И самому станет легче. Так что же за неуместный поступок?

ВИКТОР. (Расстроено) Я спас жизнь женщине.

ПАРЕНЁК. А какая она из себя?

ВИКТОР. Всё время думаю об этой женщине… Зачем я это сделал?

РАТНИК. Если ты о ней всё время думаешь, значит, она красивая. Красивые женщины – дар Божий.

ВИКТОР. Правда? Я не знал.

РАТНИК. Это записано в Библии. Уродины конечно тоже, но предпочесть следует красивых.

ПАРЕНЁК. И как же ты её спас?

ВИКТОР. Я шёл по набережной и вдруг увидел; прохожие, свесившись через парапет, глазеют на воду. Я протиснулся к парапету и увидел в воде человека. Обеими руками он цеплялся за бакен. Я сразу установил, что это была женщина. Молодая женщина. Красива ли она, не разглядел. Она вместе с бакеном то и дело ныряла. Все вокруг обсуждали, что несчастной следует помочь. И вдруг молодая дама в реке, выпустила бакен и с ушла с головой. А над водой мелькнули ноги… Красивые ноги. И тут я вспомнил, что в школе я был лучшим пловцом. Я стянул ботинки, сбросил пальто, снял пиджак и брюки, всё аккуратно сложил на снег… Взобрался на парапет и сделал изящный прыжок вниз. Быстро настиг девушку, схватил её за волосы… как меня учили на занятиях по спасению утопающих… и напрягая все силы…

РАТНИК. (Перебивает) А теперь ты солгал, брат мой!

ОЧКИ. Опять свою шарманку завёл!

ЗДОРОВЯК. (Мрачно) Заткнись, Архангел!

РАТНИК. У меня тонкий слух. Как только кто-то говорит “напрягая все силы”, значит, лжёт.

ОЧКИ. Хватит тебе обращать всех!

ПАРЕНЁК. (Виктору) А ты женись на этой девушке!

ВИКТОР. Так далеко я даже в мыслях не заходил!

РАТНИК. Солгал, солгал, брат мой!

ЗДОРОВЯК. Заткнулся бы ты, Архангел!

ВИКТОР. (Пытается парировать) Ратник Божий? Разве это профессия?

ЗДОРОВЯК. А ну выдай этому ратнику! Он уж всех нас по очереди пытался обратить!

Все засмеялись.

РАТНИК. (Не дал себя сбить). Я строительный рабочий. Я свалился с крыши. Чуешь, с самого верха.

ВИКТОР. И поэтому вы считаете себя ратником божьим?

РАТНИК. Ратником может стать всякий. Но у меня было по-особенному. Я, понимаешь, пролетел несколько метров, и тут мой ремень зацепился за крюк крана. Если это не удивительное предопределение, то что это? Представь! Ты падаешь! И вдруг – стоп! Зацепился ремнем за кран! Повис. И крутишься на ветру, на высоте пятнадцать метров. Правда, страху натерпелся. Это тебе не девушек из воды вытаскивать! Но всё время твердил, Бог хочет испытать меня – твердил я себе, это мне испытание и больше ничего!

ВИКТОР. И долго вы провисели?

РАТНИК. А дело было как раз в обед. Все пошли поесть. Я видел их, но не решался крикнуть. Боялся, как бы ремень не лопнул. Я размышлял, почему Бог подвесил меня и понял, что должен стать ратником божьим.

ВИКТОР. Сколько же вы висели?

РАТНИК. Пока наши не вернулись с обеда… Часа полтора… А вернулись с обеда, ещё не сразу увидели, но как увидели – тут уж сразу сняли. Только крюком мне всю спину изувечило, теперь двинуться не могу. Теперь мы с тобой братья. Ты тоже ратник божий.

ЗДОРОВЯК. Во, Архангел, подмётки рвёт!

ВИКТОР. Видите ли, мне почему-то кажется, я почти уверен, что Господу лучше завербовать на эту должность кого-нибудь другого… Я категорически не гожусь… Я не подхожу… Я, знаете ли, мечтаю добиться в жизни многого.

РАТНИК. Чтоб стать ратником, надо всего-навсего исполнять три заповеди.

ЗДОРОВЯК. Во даёт Архангел! (Виктору) Что ты мямлишь? Отшей его, пока не поздно!

ОЧКИ. Он ослабел от высокой температуры…

РАТНИК. Всего-навсего, три заповеди! Это может каждый. Тем более, такой образованный человек, как ты!

ВИКТОР. (Из вежливости) Какие же?

РАТНИК. Первая. Люби ближнего своего, как самого себя. И всё!

ВИКТОР. (После паузы) Но это очень трудно!

РАТНИК. Почему? Ты ведь почти полюбил ту девушку, которую спас… Иначе, зачем бы тебе было нырять за ней в ледяную воду и получать воспаление лёгких…

ВИКТОР. Я… я… не думаю, что полюбил… Вообще я думаю о ней много, но не в целом о ней, а… я думаю о ней по частям… Я думаю о её ногах… Я ведь только и успел рассмотреть её ноги…

РАТНИК. Начни с ног, а потом постепенно мысленно перейди на другие её части, те, что выше… Если потренируешься, со временем дело пойдёт! Я, к примеру, уже всех люблю наравне… и даже получается, будто я их всех вовсе не люблю… Вторая; всегда и везде говори правду!

ВИКТОР. Не-ет, быть ратником божьим – не моё призвание.

РАТНИК. Почему?

ВИКТОР. На правде в моём деле далеко не уедешь.

РАТНИК. Ты по профессии лжец?

ВИКТОР. Часто приходится расхваливать товар и умалчивать о его недостатках. Это не ложь, это торговля. Если бы я стал говорить только правду, и ничего, кроме правды, то ноги протянул бы с голоду.

ЗДОРОВЯК. Так что, лети мимо нас, Архангел! Маши крыльями мимо!

РАТНИК. Нет! Сколь жалкой была бы правда, если бы её всегда побеждала ложь! Не забывай, брат мой! Даже, когда ты продаёшь женские прокладки, Господь рядом с тобой!

ВИКТОР. (Испуганно) Когда я продаю… Господь рядом? Но… а… но…

РАТНИК. Правда ошеломляет и побеждает!

ВИКТОР. Ошеломляет и побеждает?

РАТНИК. Возможно, успех не будет столь быстрым… Но Господь испытывает своих ратников. Вспомни, как я болтался на крюке!

ВИКТОР. (Потрясённо рассматривает свою книгу) Вы тоже читаете “Залог успеха”?

РАТНИК. Я никогда ничего не читал, кроме Библии. И никогда ничего не собираюсь читать, кроме Библии. В Библии есть всё!

ВИКТОР. Вот уж никогда не думал, что в Библии тоже есть такая глава “Ошеломляй и побеждай” Это в части “Как вести деловые разговоры”. Впрочем, я ещё не дошёл до неё. Говорить всегда правду? Это очень… оригинально… Но не слишком ли экстравагантно? Хотя… может быть, это и неплохой метод. Я испробую его.

РАТНИК. И речи нет о том, чтобы испробовать. Кто обращается к Богу, тот обращается окончательно.

ВИКТОР. Но я же должен сперва убедиться, что это выгодно?

РАТНИК. По-твоему, любить Бога невыгодно? Вообще, есть у тебя идеалы или нет?

ВИКТОР. Да! У меня много идеалов!

РАТНИК. Хорошие?

ВИКТОР. Самые лучшие! Первый. Я собираюсь в ближайшем будущем удвоить свой счёт в банке. Второй…

РАТНИК. (Перебивает) Ерунда! Можно ли хоть один, хоть самый малюсенький помысел устремлять на такие пустяки, как деньги? Сосредоточь все мысли на Боге, и без труда получишь что желаешь!

ВИКТОР. Буду думать о Боге и без труда удвою свой счёт в банке?

РАТНИК. Записано в Библии!

ЗДОРОВЯК. Слушай, Архангел, перестань морочить ему голову!

ОЧКИ. Он ослабел от температуры и до сих пор озадачен своим прыжком в воду!

ПАРЕНЁК. Отцепись от него! Всем известно – на Бога надейся, но и сам не плошай!

РАТНИК. Может, Библия, по-вашему, врёт? Ну, кто из вас скажет мне прямо в глаза, громко – Библия врёт!?

ВИКТОР. Да! Кто скажет, что Библия врёт?

Все промолчали.

ВИКТОР. Значит, Библия не врёт. И в книге “Залог успеха” точно такая же глава “Ошеломляй и побеждай”, как и в Библии. В части “Как вести деловые разговоры”. Раньше я думал про Библию совсем иначе.

РАТНИК. (Протягивает руку, забирает у Виктора его книгу и взамен вкладывает ему Библию) Вот, возьми Библию и читай!

ВИКТОР. Спасибо. Я почитаю. Позже. Но сначала я должен проработать “Залог успеха”. Я готовлюсь к разговору с моим хозяином, господином Липпенбейсом. Я хочу просить его расширить зону моей деятельности.

РАТНИК. (Неожиданно вспылил) Чего я не переношу, так это упрямства! Оно меня до бешенства доводит! Читай Библию, говорят тебе! Не зли меня – читай Библию!

ВИКТОР. Хорошо. В сущности, Библия и “Залог успеха” это совершенно одинаковые книги. Какая разница – какую читать? Никакой разницы, я понимаю.

РАТНИК. (Так же внезапно успокаивается) И наконец, третья заповедь – будь миротворцем!

ВИКТОР. Да я вообще никогда ни с кем не ссорюсь, я лучше промолчу…

РАТНИК. Не только ты сам лично должен быть миролюбивым, но и всюду, где ссорятся, должен вмешиваться и восстанавливать мир!

ВИКТОР. Эта заповедь самая лёгкая из трёх.

РАТНИК. Вот и начинай тренировать себя с этой заповеди. А для меня она самая тяжёлая. Я – человек задиристый. Мне ничего не стоит завести ссору, но я этого не делаю. Почему бы?

ВИКТОР. Потому что вы – ратник божий.

РАТНИК. А ты вовсе не так глуп!

ВИКТОР. Но до выписки из больницы не предвидится никакой тренировки! А, может быть, это и хорошо… вот так вот, с миром в сердце и с правдой на устах добиться от господина Липпенбейса, чтобы он расширил зону моих действий. Как обидно терять время, когда мне надо, как можно скорее встретиться с господином Липпенбейсом!

МЕДСЕСТРА. (Входит) Больной Дефонта!

ВИКТОР. Здесь!

МЕДСЕСТРА. К вам господин Липпенбейс.

ВИКТОР. (Потрясённо) Я только одну минуту как стал ратником божьим, а провидение уже взяло меня под своё крылышко? (Быстро шарит руками под одеялом, извлекает розетку и, немного посомневавшись, прикрепляет на одеяло).

МЕДСЕСТРА. (В сторону двери) Прошу вас!

Входит господин Липпенбейс, представительный и важный. Оглядывает всех больных, ищет глазами Виктора. Виктор машет ему рукой.

ЛИППЕНБЕЙС. Вот, стало быть, вы где, милейший! (Направляется к Виктору, размышляет, куда бы ему присесть)

Медсестра приносит стул и ловко подставляет ему.

Остальные больные дружно уставились на господина Липпенбейса. Здоровяк взял со своей тумбочки огромное яблоко и начал грызть. Вся последующая сцена с Липпенбейсом проходит под его ужасающее чавканье.

ЛИППЕНБЕЙС. (Величественно кивает всем и присаживается) Вот вы, стало быть, где! Вот вы где!

ВИКТОР. Да, вот… здесь!

ЛИППЕНБЕЙС. Здесь вы, стало быть, милейший?

ВИКТОР. Здесь я, стало быть, миле… (Умолкает)

ЛИПЕНБЕЙС. В хорошенькую историю вы попали!

ВИКТОР. Да, в хорошенькую историю…

РАТНИК. (Перебивает Виктора, тянется и касается руки Липпенбейса) Храни вас, Господь!

ЛИППЕНБЕЙС. Что вы сказали? (Отодвигается вместе со стулом от Ратника подальше)

РАТНИК. (Ещё больше тянется к нему и снова дотрагивается) Храни вас, Господь, брат мой!

ЛИППЕНБЕЙС. Что? А-а… Да… Разумеется… (Переносит стул по другую сторону кровати Виктора, подальше от Ратника и снова усаживается, Виктору) Кто это?

ВИКТОР. Это… это – ратник божий.

ЛИППЕНБЕЙС. (Видит на тумбочке Виктора Библию, берёт её в руки и изумлённо рассматривает) А это что у вас?

ВИКТОР. Это… видите ли, господин Липпенбейс…

РАТНИК. (Перебивает) Это у него Библия. Вы что впервые взяли в руки Библию?

ЛИППЕНБЕЙС. Э-э… нет, разумеется, не впервые, но… (Виктору) Вы что, Библию читаете?

ВИКТОР. Да. Сейчас я намерен как раз приступить к части “Как вести деловые разговоры”, к главе “Ошеломляй и побеждай”.

ЛИППЕНБЕЙС. Ах, вот что… (Кладёт Библию на место, брезгливо, словно дохлую крысу) Надеюсь, вы выздоровеете и снова займёте место в нашем трудовом сообществе. Мы встретим вас, как э-э-э…

ВИКТОР. Вот именно об этом я готовился поговорить с вами!

ЛИППЕНБЕЙС. Выздоравливаете, и поговорим.

ВИКТОР. Мне очень приятно, что вы, при вашей занятости, сочли возможным навестить меня… Это такая честь для меня, такая честь…

ЛИППЕНБЕЙС. (Доволен) Вы- наш лучший, самый перспективный сотрудник… Я с интересом готов выслушать вас хоть сейчас…

ВИКТОР. Я хотел просить вас…

ЛИППЕНБЕЙС. С готовностью, с готовностью пойду вам навстречу…

РАТНИК. Да врёт он всё! Не верь ты ему, Виктор!

ЛИППЕНБЕЙС. (Не сразу) К сожалению, я тороплюсь. (Встаёт) Желаю вам скорее выздороветь, ибо общество, в которое вы попали, влияет на вас дурно.

ВИКТОР. Видите ли, господин Липпенбейс, вы напрасно рассердились, он всего лишь ратник божий…

ЛИППЕНБЕЙС. (Раздражён заступничеством Виктора за Ратника) И вообще я не понял, почему в разгар зимы, вместо того, чтобы выполнять свои обязанности, вы увлеклись прыжками в воду?

ВИКТОР. Я прыгнул в воду не из удовольствия. Может быть, господину Липпенбейсу неизвестно, но я прыгнул в воду ради спасения девушки.

ЛИППЕНБЕЙС. Мне это известно. Стоила ли, по крайней мере, игра свеч?

ВИКТОР. Не понимаю.

ЛИПЕНБЕЙС. Вы стали туговато соображать после своего прыжка в воду! Хорошенькая ли девушка, хотел бы я знать?

ВИКТОР. Не знаю. Я видел, только её ноги. Но, мне кажется, она очень хорошенькая.

ЛИППЕНБЕЙС. Ноги вашей русалки вдохновляют вас на всё что угодно, но только не на усердие в работе. (Открепляет от одеяла розетку)

ВИКТОР. (Машинально берёт в руки Библию, и с тихой яростью) Меня вы можете оскорблять, сколько угодно, но девушку оскорблять я не позволю!

ЛИППЕНБЕЙС. (Ядовито) Интересно, как вы это мне запретите?

ВИКТОР. (Высоко подымает Библию) А вот сейчас, как двину в челюсть…

ЛИППЕНБЕЙС. (Отступает от него) Ну-ну-ну… Интересно, о чём же всё-таки вы хотели меня попросить?

ВИКТОР. (Внезапно перейдя на кроткий тон) С миром в сердце и правдой на устах, я хотел попросить вас расширить зону моей деятельности. Я надеюсь, что тут не будет возражений?

ЛИППЕНБЕЙС. Вы так думаете? Очень странно, но я думаю иначе. И мне совершенно безразлично, что думаете вы, зато вовсе не безразлично, что думаю я. Об этом и речи быть не может. Как вам это нравится?

ВИКТОР. Не очень.

ЛИППЕНБЕЙС. К сожалению, я не вижу возможности считать вас и дальше в числе наших сотрудников. (Быстро выходит)

ВИКТОР. (Ошеломлённо) Я уволен?

Медсестра быстро подаёт ему успокоительное. И собирает у всех градусники.

ВИКТОР. Меня уволили? Просто взяли и уволили?

ЗДОРОВЯК. Вот что я скажу тебе, Дефонта, твой хозяин просто отвратительный старик!

ПАРЕНЁК. Чудовище!

ЗДОРОВЯК. (Кидает Виктору надкусанное яблоко) Съешь яблоко! Мне что-то не хочется больше!

ВИКТОР. (Надкусывает яблоко и бросает ему обратно) Спасибо! У меня нет аппетита!

Яблоко на лету перехватывает Очки и тут же задумчиво принимается грызть.

ВИКТОР. Сам виноват. Я повёл себя агрессивно.

ОЧКИ. Вы – и агрессия? Вы же овца, настоящая овца!

ВИКТОР. Нет, нет, не утешайте меня, я был агрессивен. Но, с божьей помощью, я стану кротким.

ПАРЕНЁК. Да он свихнулся!

ОЧКИ. Может, и правильно, что он его уволил?

ВИКТОР. Всё в порядке, всё в порядке, я напишу Липпенбейсу письмо и извинюсь.

ОЧКИ. Думаете, это вам поможет? Думаете он вас оставит на работе?

ВИКТОР. Нет, уволен я окончательно… Я просто хочу извиниться, чтобы он думал обо мне так же хорошо, как я о нём. Не глядите на меня так! Я счастлив.

ЗДОРОВЯК. Но почему ты счастлив?

ВИКТОР. Я стал ратником божьим. И вы тоже все можете быть счастливы, если станете ратниками божьими…

ЗДОРОВЯК. Осёл! Настоящий осёл!

РАТНИК. Во всём промысел божий. Просто он не всегда сразу заметен!

ЗДОРОВЯК. Два осла!

МЕДСЕСТРА. Я сделаю ему укол! (Поспешно выходит и тут же возвращается, Виктору) Вас пришли навестить! (Быстро убирает Библию в тумбочку, из тумбочки достаёт яркую пижаму и поспешно натягивает на Виктора, приглаживает ему волосы и поправляет постель) К вам – девушка! Хорошенькая! (Кричит в сторону двери) Заходите, девушка!

Входит массивный мужчина, Ланч.

МЕДСЕСТРА. (Спиной к Ланчу ) Вот она! Правда, хорошенькая? Только слишком миниатюрная!

ЛАНЧ. (Долго в упор рассматривает Виктора, потом Медсестре) Вы ничего не перепутали? Это он?

И тут из-за спины Ланча выступает хрупкая Марина с пакетом маленьких красных яблок. Она смело подходит к постели Виктора и высыпает яблоки прямо поверх одеяла.

МАРИНА. (Ланчу) Это он, папа!

ЛАНЧ. Но ты, же его не могла рассмотреть! Ты же потеряла сознание тогда, в воде!

МАРИНА. Я чувствую.

Виктор смотрит на ноги девушки. И все больные тут же уставились на ноги девушки.

ВИКТОР. (Рассматривает её) Она права – это я.

ЛАНЧ. Моя фамилия – Ланч. А это – моя дочь, Марина.

ВИКТОР. (Не может отвести глаз от девушки) Очень красивое имя… Такое же красивое, как и ваши… (Смутился) Извините.

ЛАНЧ. Мы пришли, чтобы поблагодарить вас за храбрый поступок!

МАРИНА. (Застенчиво) Из-за меня вам приходится лежать в постели с воспалением лёгких.

ПАРЕНЁК. Из-за вас его уволили с работы!

ЛАНЧ. Разумеется, я возмещу вам ваши финансовые потери. Ясное дело!

ВИКТОР. Не надо. Я сделал это не из-за денег.

ЛАНЧ. Приезжайте-ка, когда вас выпишут, на несколько дней к нам! Вам это будет полезно! Мы живём в Фарне! Наша деревня высоко в горах!

МЕДСЕСТРА. Нашему больному необходим горный воздух!

ВИКТОР. Спасибо за приглашение! Я даже не знаю, где ваша деревня…

ЛАНЧ. Непосредственно на самой границе с Драпонией. (Объясняет, раскладывая на одеяле яблоки, вроде , как Чапаев объяснял Петьке с помощью картофелин) Поглядите-ка! Здесь поперёк проходит граница. Здесь – Фарн. А на другой стороне, в сотне метров, уже Сакс. Заядлые драпонцы, скажу я вам, в этом Саксе! Ох, нелегко с ними ладить!

ОЧКИ. (Встревает) Совсем недавно наш премьер-министр держал речь, недвусмысленно предостерегал драпонцев от непродуманных авантюр, которые закончатся их полным поражением. Наша армия получила приказ при пограничных конфликтах преследовать врага на его же территории.

ЗДОРОВЯК. Нет, надо же!

ОЧКИ. А через три дня президент Драпонии произнёс точно такую же речь, слово в слово, только по драпонски.

ЗДОРОВЯК. Нет, ну надо же!

ОЧКИ. И по ту и по другую сторону границы все кричат, что война неминуема.

ПАРЕНЁК. Война будет недолгой и кончится поражением врага!

МЕДСЕСТРА. А я так, на всякий случай запаслась всё-таки сахаром, кофе, растительным маслом…

ЛАНЧ. Ещё бы! Никто лучше нас, в Фарне, не знает, на что способны эти драпонцы! Они готовы напасть на нас в любую минуту! Только и думают, как бы развязать войну! (Виктору) Непременно приезжайте к нам! Вы отдохнёте у нас, как следует!

МЕДСЕСТРА. (Виктору) Поезжайте, поезжайте, вам надо подлечиться! Окрепнуть! Вам нужен горный воздух, покой!

ВИКТОР. Наверное, мне, действительно следует отдохнуть недельку, другую!

МАРИНА. Приезжайте!

ВИКТОР. А есть ли в Фарне отель?

ЛАНЧ. Не беспокойтесь, вы будете нашим гостем.

ВИКТОР. Не хотелось бы, причинять вам…

МАРИНА. Отель есть, но такой маленький, что его и отелем-то не назовёшь! Зато он папин!

ЛАНЧ. А готовит Марина. Моя жена скончалась три года назад. Марина – моё единственное дитя… Я… вы… я не умею выразить… я – простой крестьянин, но…

МАРИНА. Приезжайте к нам погостить!

ВИКТОР. Спасибо.

ЛАНЧ. Не будем вам больше мешать.

ВИКТОР. Вы мне не мешаете, наоборот. Я даже не смел желать… Знаете, с тех пор, как я стал ратником божьим, всё складывается чудесно… Ну, за небольшими исключениями…

МЕДСЕСТРА. (Перебивает Виктора) Вам, пора, господин Ланч. Больной выздоравливает, но ещё очень слаб, у него могут быть осложнения…

ЛАНЧ. (Отступает) Я понимаю, понимаю… (Виктору) Берегите себя! Мы очень-очень благодарны…

МАРИНА. Обязательно приезжайте к нам!

Выходят. Медсестра провожает их.

Все больные тут же окружают постель Виктора и разбирают яблоки.

ПАРЕНЁК. А ноги, действительно…

ЗДОРОВЯК. Слишком худые!

ОЧКИ. И сама очень миловидна…

ЗДОРОВЯК. Совсем худышка!

РАТНИК. (Виктору) Ты должен неустанно благодарить Господа, который, по собственной инициативе, организовал твоё увольнение и обеспечил тебе возможность принять приглашение Марины!

ВИКТОР. Не знаю, удобно ли принять приглашение…

РАТНИК. Ты ещё сомневаешься? Вот-вот разразится война! И в первый же день Фарн будет оккупирован врагом! Над девушкой, которую ты, с таким трудом вытащил из воды, нависла опасность! Ты должен ехать туда и сохранить там мир!

ВИКТОР. Но драпонцы не станут меня слушать!

РАТНИК. Почему?

ВИКТОР. Я не знаю ни слова по-драпонски!

РАТНИК. Так выучи драпонский язык! Что может быть проще?

ВИКТОР. Я начинаю чувствовать, что избран для чего-то более высокого, чем торговля женскими прокладками!

И тут, из-под кровати Виктора вылезает Моряк и забирает оставшиеся яблоки. Занавес опускается. Моряк остаётся перед занавесом. Он жонглирует яблокам, и танцует.

ГОД КОЗЛА

Ольга СЕРГЕЕВА

 

Комедия

Число мужских ролей 2, женских ролей 4

 

Иногда сон мешается с явью. И то ли во сне, то ли наяву происходит что-то невероятное. Тем более, если как следует «принять»…

Граненый, щербатый стакан оживает, коза начинает играть на баяне… Приходят и уходят женские лики, оставившие след в жизни Поэта…

А на голове растут рога, настоящие, ветвистые. Почему выросли? Кто наставил? Как избавиться от них?

Версии, одна причудливей другой, возникают в воспаленном мозгу Поэта. А может простить их всех, как советует мать-покойница? Но как простить предательство самого близкого, родного человека?

Лучше смерть! И Смерть приходит, но даже ей он не нужен: «Я за людьми прихожу, а не за скотами».

Каким будет пробуждение Поэта, принесет ли оно душевный покой? Для этого нужно проснуться…

***

 

Ночь. Комната, в которой темно. С потолка в нескольких местах свисают луковицы. На полу от пола до потолка пылятся пачки книг, это сборники стихов. Некоторые из пачек надорваны, но большинство никто не вскрывал. Высвечивается не разобранный диван-кровать. На ней в одежде спит Поэт. Во сне он мощно храпит, мечется, кричит: »Не дам, пусти, не дам, а-а-а». На авансцену выходит Коза-дереза. В руках у нее раскрытый журнал, с плеча свисает баян.

 

Коза. (Читает). Гороскоп на год Козы. Преобладает стихия Воды, внутренней втягивающей направленности. Темную Козу так и тянет в воду, может затянуть в тайные сферы жизни.

Год удачный для рожденных в год Свиньи. (Поэт храпит как свинья.) В такой год раскрывается окно иного Мир, и предки могут воплощаться. Происходит кармическое воздаяние.

 

Коза садится на край сцены и начинает играть «Жил-был у бабушки серенький козлик…» Поэт с криком просыпается. Все звуки по акустике напоминают пещеру, так как всякий звук гулко отдается.

ПОЭТ. (Кричит).А-а-а-а…

Тихо играет баян.

ПОЭТ. Господи…

Поэт приподымается на диване, садится. Он шарит по полу рукой. Нащупывает бутылку, она – пуста. Он бросает ее на пол. Бутылка громко катится. Поэт хватается за голову, так сильно бьет этот звук по его мозгам.

ПОЭТ. У-у-у-у… как болит проклятая… Сколько ж мы вчера выпили? А хрен его знает… Где я? (Встает с дивана и неверным шагом идет по комнате. Головой бьется о луковицы) Не понял… Я, что на огороде? (Со всего размаха пытается ухватить луковицу, но та раскачивается из стороны в сторону, а в руки не дается.) Спокойно! Стоять! Стоять, кому говорю! (Падает на пол, ощупывает его.) Земля какая-то сухая и (Принюхивается.) навозом что-то смердит… Мишка, слышь, это я у тебя на даче? Миш… Молчишь? И хрен с тобой. (Ощупывает голову.) Болит собака. Эй, там, приглуши звук, композитор. Дурдом какой-то! Не понял. Что это за хреновина у меня на голове? Шишки какие-то… Черт знает что! Мозги что ли наружу выходят? Больно. (Щупает.) Какие-то бугры… Рога, что ли? (Что-то ищет.) Помню, что была… Ага! Вот она, родимая. (Наливает из бутылки водку в стакан.) Ну, за рога, Миша! (Пьет и закусывает висящей луковицей.)

КОЗА-ДЕРЕЗА. Рога всегда были принадлежностью самца.

От неожиданности Поэт роняет стакан, и он с грохотом катится под диван. Звук словно в сталактитовой пещере.

ПОЭТ. Кто здесь?

КОЗА-ДЕРЕЗА. Я.

ПОЭТ. Кто «я»? Миш, ты что ли?

КОЗА-ДЕРЕЗА. Я – это я.

ПОЭТ. Содержательно. Баба?

КОЗА-ДЕРЕЗА. Дама.

ПОЭТ. Ах, дама! Мы что спали вместе?..

КОЗА-ДЕРЕЗА. Ты имеешь в виду секс?

ПОЭТ. Ну, в общем… да, раз на «ты».

КОЗА-ДЕРЕЗА. Не думаю.

ПОЭТ. И правильно. Последние двадцать лет живу исключительно творчеством… Что-то в горле дерет. Не могу говорить.

КОЗА-ДЕРЕЗА. Выпей.

ПОЭТ. Верно. Раз мы на «ты», выходит – знакомы? Но все равно не помню…

КОЗА-ДЕРЕЗА. Какая разница…

ПОЭТ. Да, собственно никакой… Наливай!

Коза-дереза подает ему открытую бутылку водки.

ПОЭТ. Что прямо так?

КОЗА-ДЕРЕЗА. Чего выделываешься? Не хочешь, гони назад.

ПОЭТ. А! (Пьет, изловчившись, подпрыгивает и срывает луковицу, которая мерно раскачивалась в изголовье дивана. Закусывает.) Давно ты здесь?

КОЗА-ДЕРЕЗА. Всегда…

ПОЭТ. Понятно. Вот объяснила, и все стало на место. Я сплю. Тогда, если можно я с вашего позволения лягу, так мне как-то привычней. О, диванчик знакомый, значит я дома сплю. (Ложится, ворочается.) А почему я никого не вижу, во сне все бывает видно. Только забывается потом. А я тебя не вижу.

КОЗА-ДЕРЕЗА. В темноте видят только звери.

ПОЭТ. (Мощно зевает.) Точно, звери. Кстати, а что там насчет рогов? Я что зверем стал? У меня вот выросли. Это к чему?

КОЗА-ДЕРЕЗА. Что?

ПОЭТ. К чему, спрашиваю, рога снятся?

КОЗА-ДЕРЕЗА. Рога?

ПОЭТ. Ты что глухая? Рога спрашиваю, это к славе или богатству? Хорошо бы к деньгам, слава у меня и так есть. Что молчишь? Некрасиво. Я задал вопрос, а ты не отвечаешь. (Раздаются невнятные звуки, напоминающие козлиное блеяние.) Не понял. Нельзя ли погромче?

Раздается мощное козлиное блеяние. Поэт в ужасе подскакивает и забивается на край дивана.

 

ПОЭТ. Кто здесь?!!

КОЗА-ДЕРЕЗА. (Орет.) Я!!!

ПОЭТ. Тише!!! Сейчас весь дом проснется.

КОЗА-ДЕРЕЗА. А мне по фиг…

ПОЭТ. Хорошенький сон! С ума можно сойти. За что мне этот кошмар?

 

Шарит рукой возле дивана. Включает ночник. Берет его в руки и осторожно подносит к неосвещенному краю дивана.

На противоположной стороне дивана сидит женщина, закутанная в темный плащ. В руках у нее баян, на голове – рога.

ПОЭТ. Смерть моя…

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Еще чего. Я Коза-дереза. Пол бока луплено, за три гроша куплена!

ПОЭТ. Ущипни меня!

КОЗА. С удовольствием. (Поддевает его рогами.)

Поэт падает на пол.

ПОЭТ. Ты что?

КОЗА. (Наступает.) Поведу рогами, затопчу ногами…

ПОЭТ. Стой, я ущипнуть просил. Ты же меня убьешь!

КОЗА. Жить хочешь, падаль!

ПОЭТ. Стоп! Я это где-то уже слышал!

КОЗА. (Резко останавливается.) Что слышал?

ПОЭТ. Вот это: «Жить хочешь, падаль!» И голос мне твой очень знаком. (Наступает на Козу.) А, ну-ка посмотри сюда!

Коза уворачивается от Поэта. Но он догоняет ее, и резко дернув за плечо, разворачивает к себе.

ПОЭТ. Лидка?

Женщина отбрасывает от себя его руки и подходит к дивану.

ЛИДКА. Спит, как собака. Ни постелет, ни разденется. Опять нажрался, пузо проклятое. (Поднимает с пола пустую бутылку. Стряхивает с дивана невидимый мусор. Видит почти полную бутылку водки. Нюхает. Садится на диван).

Ой, горюшко мое, горюшко… Ой, жизнь моя молодая загубленная. Говорила мне мамка, не ходи за поэта замуж!

(Воя, пластом падает на диван.)

ПОЭТ. Лидка, ты что?

ЛИДКА. Ой, жизнь моя горемычная! Жила бы в деревне, горя не знала. Сватался ко мне Гришка-тракторист. Чего, дура за него не пошла? Гришка теперь в администрации районной, а мой поэт хренов только и знает, что водку жрет. Свинья!

ПОЭТ. … И ты 30 лет меня откармливаешь!… Эх, Лидка! Дура ты толстопятая! Да и я сам дурак. Нельзя было на плебейке женится.

ЛИДКА. Деточки мои родные, как тяжело мне с вашим батькой! Все эти его поэтессы, все эти суки… Молодые дарования…

ПОЭТ. Прекрати! И без тебя тошно.

Слышен женский крик.

 

ЛИДКА. Опять твоя ведьма режется.

ПОЭТ. Ты чего? Того, что ли? У меня кроме тебя другой ведьмы не имеется.

ЛИДКА. Иди, посмотри. Сидит в нашем подъезде на подоконнике в чем мать родила и нож у ней. Таким свиней режут. Иди, зовет. Может тебя подонка зарежет.

Поэт хватает жену за плечи и трясет.

ПОЭТ. Ты что несешь, дура?

Разворачивает ее лицом к себе, а это уже не Лидка, это Юное дарование, молодая поэтесса. Она сбрасывает темный плащ, под которым только нижнее белье. В руке у нее огромный нож.

ЮНОЕ ДАРОВАНИЕ. Ты все-таки пришел, старичок?

ПОЭТ. … Настенька…

ЮНОЕ ДАРОВАНИЕ. Одна. Совсем в ночи одна.

Иду, куда глаза глядят,

Туда, где меркнут фонари,

Где воцарился мрак.

Там света нет. Повсюду тьма.

Шагов моих не слышно,

А я иду вперед.

ПОЭТ. … Сошла с ума?

ЮНОЕ ДАРОВАНИЕ. Да нет. Так вышло.
ПОЭТ. Деточка, ножик отпусти (Пытается забрать у нее нож.)

ЮНОЕ ДАРОВАНИЕ. (Замахивается на него ножом.)

Меня спасти не сможешь ты,

Тебя я не увижу.

И не кричи в след «подожди»,

Я голос твой не слышу.

Царицей Ночи я зовусь.

Мой выбор страшный сделан.

Тебя я помню. Я за тебя молюсь,

Хоть я теперь по жизни демон. (Заносит нож над собой и замирает.)

ПОЭТ. Прости, родная! Прости, божественное создание! (В сторону) Совсем крышу снесло…Успокойся.

ЮНОЕ ДАРОВАНИЕ. Не надо жертв! Серый, а ты оказывается, меня любишь?! Не надо жертв! Иди к своему примитиву…

 

Юное дарование медленно и величественно уходит. Нож зажат в руке и занесен над головой, темный плащ волочится по полу.

ПОЭТ. Тяжелая это доля – страдать за народ.

Поэт нашел бутылку, теперь шарит рукой под диваном в поисках стакана.

ПОЭТ. Черт, куда он подевался?

ЩЕРБАТЫЙ. Да туточки я, аккурат у стены… (Из-под дивана показывается голова мужчины средних лет.) Дай руку, товарищ!

 

 Он в майке и растянутых трениках. Абсолютно все его тело в наколках. Поэт заглядывает под диван и шарит рукой. Ничего не находит и пытается приподнять диван. Издает при этом физиологический звук.

 

ПОЭТ. (Извиняющимся голосом). Нервы – ни к черту… Или я сплю, или белка пришла?..

ЩЕРБАТЫЙ. Либо мясо в щах, либо грудь в прыщах!

***

ПОЭТ. Ты кто?

ЩЕРБАТЫЙ. (Улыбается во весь рот, в котором не хватает передних зубов) Щербатый…

ПОЭТ. Красавец…

ЩЕРБАТЫЙ. Не нравлюсь?

ПОЭТ. Да ты прямо Третьяковка… (Рассматривает наколки) Ух ты!

ЩЕРБАТЫЙ. Эх, люди… Расклюют душу, как воробьи, а потом чирикают себе дальше.

ПОЭТ. Да ты поэт!

ЩЕРБАТЫЙ. Бери выше! Я – гармонизатор.

ПОЭТ. Тогда за знакомство! (Пьют)

ПОЭТ. (срывает луковице и протягивает ее Щербатому) На, закуси.

ЩЕРБАТЫЙ. Может это для посадки приготовлено?

ПОЭТ. Для посадки! Хренушки, мы теперь все в магазине берем. Это моя дура деревенская в мистику подалась. Это она нечистую силу гоняет.

ЩЕРБАТЫЙ. И как?

ПОЭТ. А я и есть главная нечистая сила…

Щербатый смеется.

ПОЭТ. Цыц! Здесь я командую! Говорю, значит – жри!

Пьют, закусывая луковицами. Поэт поет.

 

У бурмистра Власа бабушка Ненила

Починить избенку лесу попросила.

Отвечал: нет лесу, и не жди — не будет!»

«Вот приедет барин — барин нас рассудит,

ПОЭТ. Почудилось мне, что на голове что-то не так. Что с головой не в порядке, так это мне уже давно известно. С измальства мамка говорила: «Не доложили мы с папкой тебе, Петюнька в голову. Ну, да Бог милостив». Волосы у меня всегда были густые, кудрявые, как у Есенина. За пятьдесят перевалило, а они до сих пор такие и почти что без седины. Чешу свои кудри и чувствую, какие-то бугры под рукой. Черт знает что! Мозги что ли наружу выходят? Места им в голове не хватает?

ЩЕРБАТЫЙ. Не навязывайте пьяному трезвые мысли!

ПОЭТ. Хорошо сказал.

ЩЕРБАТЫЙ. Это не я, это – Зощенко.

ПОЭТ. А тут шишки натуральные. Две такие аккуратные шишки. Надавил – не больно. Пощупай у меня на голове. Ну? Что молчишь?

 

Щербатый ощупывает голову Поэта.

 

ЩЕРБАТЫЙ. Ну, есть немного…

ПОЭТ. Что есть? Ты мне скажи, что это?

ЩЕРБАТЫЙ. Обыкновенно, что – рога.

ПОЭТ. Ты случаем ничего не напутал? Как рога могут быть обыкновенными на голове у мужика? Я ж не олень, не козел, в конце концов. Я человек, а ты – рога…

ЩЕРБАТЫЙ. Может кто колдонул? Порчу навел?

ПОЭТ. А чем черт?.. У нас в писательском союзе, что не баба, то ведьма, особенно поэтессы.

Поэт вскакивает и с ревом начинает чесаться головой о дверной косяк.

ЩЕРБАТЫЙ. Выпьем за нас. Кто мы есть? Мы есть часть живой природы, мы есть самцы. А у каждого самца должны быть рога! За рога!

ПОЭТ. Я тут на днях сижу в союзе. Звонит очередной гений. Спрашивает: «Ну, вы как там?»

– Бедствуем, отвечаю, сейчас в Москву звонок сделаю, и дальше бедствовать будем.

Он тут же нарисовался. Распили мы с ним одну, а тут еще поэт забегает. Бывший генерал. Тот всегда с дипломатом приходит, с полным так сказать боекомплектом. Хорошо сидим. От водки выпитой в груди мягко стало, тепло. И уже я про свои рога со смехом говорю, всем пощупать даю. А генерал бывший мне руку с чувством жмет и говорит:

–  Мы все Вам сочувствуем.

А потом такое загнул!

Он говорит, что у него самого, когда в гарнизоне служил, такие рога были, что перед дверными косяками чуть не в три погибели сгибался, так боялся, что рогами за притолоку зацеплюсь.

ЩЕРБАТЫЙ. Самое слабое звено в крепости мужчины – это женщина!

ПОЭТ. Которая?!!

ЩЕРБАТЫЙ. Есть женщины, которые мстят мужикам, которые не отвечают взаимностью на их чувства. «Черная вдова» называются.

 

В комнату входит Лидка. В руке у нее журнал, она отгадывает кроссворд.

ПОЭТ. Вот… помяни черта. ( Поэт бросается к ней). Это ты, гадина, ты, ты!!!!! Я все знаю!

ЛИДКА. Ну да? Тогда ответь, какая главная звезда в созвездии Лиры…

ЩЕРБАТЫЙ. Что пьет дама в это время суток?

ПОЭТ. (Кричит). Кровь, кровь мою она пьет!!! В любое время!

ЛИДКА. Милый, можно я буду звать тебя Досей, а то свинья – как-то грубо? (Щербатому.) Вы не находите?

ЩЕРБАТЫЙ. Я?

ПОЭТ. (Щербатому). Это она в прятки решила поиграть. (Лидке.) Так иди, прячься! И лучше, чтобы я тебя не нашел… Провались, сгинь, пропади, испарись!

(Бросает в жену тапок. Лидка с визгом убегает)

Щербатый дыхнул на руку как на стакан и прочитал: «Не забуду мать родную». Слышится женский голос: «Петюня… Петюня…»

ЩЕРБАТЫЙ. Зовет кто-то, слышишь?

ПОЭТ. Показалось. (Чешет голову). Что делать, что делать? За честь поруганную раньше на дуэль вызывали. Так это дворяне, а что с крестьянина взять. Не на вилах же на дуэль выходить!

ЩЕРБАТЫЙ. Вот и остается что пить. За любовь нужно пить с левой руки…

ПОЭТ. За любовь. Она ведь тоже разная бывает. Она на ненависти замешана. Приходит ко мне одна поэтесса. Меня только на второй срок переизбрали.

–  Что, ликуешь? говорит

–  Во всяком случае, особо по этому поводу не тоскую.

Она вся ненавистью налилась, подошла вплотную к моему столу, ко мне наклонилась и зашипела:

–  Тебя выбрали только потому, что ты – старое говно, которое покрылось пленкой, и не сильно воняет! Вот так.

ЩЕРБАТЫЙ. Так и сказала говно старое?

ПОЭТ. Она не просто сказала. Она мне в душу испражнилась. Пришла и испражнилась.

ЩЕРБАТЫЙ. Да…дела. Так и сказала говно старое?

ПОЭТ. Чего заладил? А может лучше не задавать вопросов?

ЩЕРБАТЫЙ. Мой пацан, слышь, сопля еще, прохода не дает. Пап, а это что, пап, а это почему? Возраст такой – сопливый.

ПОЭТ. Сопливый говоришь (Шмыгает носом) Может у нас у всех еще сопливый возраст. Страна наша еще молодая…Россия молодая…

ЩЕРБАТЫЙ. А ты Россию не трожь. Она мать.

ПОЭТ. И тоже женщина.

ЩЕРБАТЫЙ. Не женщина, мать тебе говорят!

Слышится женский голос: «Петюня… Петюня…»

ПОЭТ. Слышал?

ЩЕРБАТЫЙ. Что?

ПОЭТ. Зовет…

ЩЕРБАТЫЙ. Не слышу

ПОЭТ. Точно говорю зовет…

ЩЕРБАТЫЙ. Эй, там, что надо?

ПОЭТ. Молчи! Еще мать моя покойница говорила: «Никогда не откликайся, если почудилось, что зовет кто-то. Это зовет смерть».

БУМАЖНЫЙ БРАК

Ганна СЛУЦКИ, Сергей Бодров

Мужских ролей – 2, женских – 1

Драма

Американский миллионер российского происхождения проживает загородом в большом доме, на берегу реки. Он недавно приехал в Россию, с не очень понятной целью. К тому ж он серьезно болен. Обычно, богатые люди уезжают из России лечиться заграницу, а не наоборот. В довершении всего он обладает несносным характером, жертвами которого оказываются два человека, нанятые им для своего обслуживания. Одна из них его сиделка, а второй его же молодой врач. Миллионер явно скучает от вынужденного бездействия, поэтому постоянно придумывает, как бы себя развлечь. Основной жертвой этих выдумок становится сиделка, над которой «висят» какие-то огромные финансовые долги, не позволяющие ей отказаться от хорошо оплачиваемой работы. Однажды, американец предлагает своей сиделке выйти за него замуж за деньги. Под грузом материальных проблем она соглашается.

***

Сцена представляет собой подмосковный особняк. На первом этаже кухня, просторная столовая, выход в сад и комната Егора. На втором этаже спальня Стивена с небольшим балконом, с которого видны река и лес. Рядом комната Даши.

УТРО

Даша готовит завтрак, выжимает сок из апельсинов, поджаривает тосты, заваривает чай. Егор, стараясь оставаться незамеченным, вбегает в дом и проскальзывает в свою комнату. Плотно закрыв дверь, он торопливо стягивает с себя одежду, ныряет в разобранную постель и мгновенно засыпает.

Стивен, сидя на широкой кровати, смотрит в окно.

Даша раскладывает завтрак на подносе и поднимается на второй этаж. Около спальни Стивена Даша стучит в дверь.

ДАША. Ты проснулся?

СТИВЕН. Давно.

Даша вносит в спальню поднос с завтраком, улыбаясь, кладет поднос на постель.

ДАША. Почему же не позвал меня?

СТИВЕН. Жалко было будить. Я заглянул, ты так прелестно спала, как ребенок.

ДАША. Ты неважно выглядишь.

СТИВЕН. Я отвратительно спал.

ДАША. Ну и зачем ты отослал меня вчера в свою комнату? Мучался один всю ночь.

СТИВЕН. Терпел, терпел, а под утро выпил две таблетки и сразу заснул.

ДАША. Какие таблетки?

СТИВЕН. Вот эти, розовые.

ДАША. Лекарства различаются не по цвету. Ты принял кальций, а снотворное вот.

Стивен крутит в руках флакон со снотворным.

СТИВЕН. Значит, я обманул свою бессонницу.

ДАША. Скорее завтракай, все остынет.

СТИВЕН. Зато я видел рассвет. В России удивительно долго восходит солнце. У нас в Калифорнии солнце только показывается и сразу яркий свет. Здесь вначале чуть освещается лес, потом речка. Над речкой был туман, и две дамы купались.

ДАША. Симпатичные?

СТИВЕН. Ужасные. Два обнаженных урода.

ДАША. Возьми масло и джем.

СТИВЕН. Вкусные тосты. Меня просто поражают твои тосты.

ДАША. На здоровье!

СТИВЕН. А сок полное дерьмо. Я же просил не давать мне магазинный сок, а выжимать из свежих фруктов.

ДАША. Этот сок я только что выжала из трех апельсинов.

СТИВЕН. Ложь.

ДАША. Тебе принести шкурки этих апельсинов?

СТИВЕН. Принеси

Даша сбегает по лестнице со второго этажа, роется в мусорном ведре, брезгливо вытаскивает останки апельсинов, бежит наверх и швыряет шкурки от апельсинов на кровать

СТИВЕН. Ничего не доказывает. Сама сожрала апельсины, а мне принесла сок из пакета.

ДАША. Это свежий сок.

СТИВЕН. Я тебе достаточно плачу, чтобы ты у меня не крала.

ДАША. Каждое утро я выжимаю тебе сок, и ты его пьешь. Сегодня он точно такой же, как и неделю назад.

СТИВЕН. Значит я целую неделю не получаю витаминов?! Тварь!

Стивен запускает в Дашу поднос. Даша ловко уворачивается. Чайник, чашки и тарелки с грохотом разбивается.

На первом этаже, в своей комнате просыпается от шума Егор. Смотрит на часы. Нехотя встает, надевает джинсы, рубашку, белый докторский халат. Берет с тумбочки коробку с лекарствами и поднимается в спальню Стивена.

ЕГОР. Доброе утро, господа.

ДАША. От тебя уже сбежали две сиделки

СТИВЕН. Они были такие же сволочи, как ты! Доктор, эта гадина подсовывает мне пойло, вместо сока. Так я никогда не поправлюсь.

ЕГОР. Не стоит нервничать

Егор спокойно раскладывает на кровати Стивена аппарат для измерения давления, шприцы, лекарства. Его, похоже, не удивляет громкий скандал. Егор невозмутимо осматривает Стивена, измеряет давление, делает укол

СТИВЕН. Ты омерзительная сиделка. Никогда не докричишься, от твоей готовки воротит, и еще грубишь.

ДАША. С меня хватит… Я ухожу.

СТИВЕН. Ты подписала контракт.

ДАША. Плевать на контракт, я уезжаю.

СТИВЕН. У меня хорошие адвокаты. Заплатишь неустойку или сядешь в тюрьму

ДАША. Лучше трястись на электрическом стуле, чем терпеть такого монстра, как ты.

СТИВЕН. Я звоню адвокату!

ЕГОР. Стивен, если можно, немного потише, мне надо тебя прослушать

ДАША. Я не стану связываться с твоими адвокатами. Пусть они мне назовут номер камеры и скажут, сколько лет сидеть. Я ухожу. Все

Даша выходит из спальни Стивена и заходит в свою комнату. Она в ярости выкидывает свои вещи из шкафа и швыряет их в чемодан. Поднимает тяжелый чемодан и тащит его вниз. По мере приближения к выходу, ее пыл несколько гаснет. Она садится на скамейку около дома. Из дома выходит Егор, неторопливо подходит к Даше, присаживается рядом.

ЕГОР. Завтракала?

ДАША. Не успела. Готовила жратву этому кретину.

ЕГОР. Давай поджарим омлет, с сыром.

ДАША. Он сумасшедший?

ЕГОР. Не думаю. Пошли, есть хочется ужасно.

ДАША. Вдруг правда натравит на меня адвокатов?

ЕГОР. Может. Знаешь, что самое страшное в Америке? Мексиканец с ножом и еврей с адвокатом.

ДАША. Как же я его ненавижу. Может мне отравить его? Месяц доработать, зарплату получить и подсыпать яду.

ЕГОР. Сядешь.

ДАША. За американца много не дадут. Слушай, я знаю, где он деньги хранит. Надо только код от сейфа подсмотреть.

ЕГОР. Библиотеку свою могла оставить дома.

ДАША. Никакого дома нет. Я продала и квартиру, и все барахло.

Егор затаскивает чемодан обратно на второй этаж и ставит его в комнату Даши. Даша возится на кухне, злобно гремя посудой. Егор заглядывает к Стивену, садится на кровать, наполняет шприц лекарством.

СТИВЕН. Лучше я потерплю до ночи. Устал мучиться без сна.

ЕГОР. Это не вредно. Тебе надо немного отдохнуть.

СТИВЕН. По контракту уколы обязана делать сиделка.

ЕГОР. Позвать?

СТИВЕН. Нет! Я ее боюсь. Ты как считаешь, она не уголовница?

ЕГОР. Не знаю. Никогда не встречался с уголовницами. Колоть или нет?

СТИВЕН. Коли. Слушай, я ее не могу понять. Внешне милая, приятная, а иногда смотрит на меня так, что просто жутко. Готова прикончить. Почему она меня не любит? Может потому, что я еврей? Она не антисемитка, случайно? Ты не знаешь?

ЕГОР. С тобой станешь антисемитом. Ты зачем ее так обижаешь?

СТИВЕН. Я ее обижаю?!! Да я ей плачу громадные деньги!

ДОМ СТИВЕНА. ИНТЕРЬЕР. ДЕНЬ.

Даша берет телефонную трубку, набирает номер

ДАША. Здравствуйте. Вы меня уже узнаете, приятно. Нет, пока, к сожалению, нет. Проценты за прошлый месяц я погасила… Я очень прошу вас еще немного подождать. Понимаю… Не говорите со мной таким тоном. Я достану деньги скоро… Понимаю. Что-нибудь придумаю.

Егор спускается вниз, садится за стол и начинает жадно есть.

ДАША. Почему он не спускается?

ЕГОР. Спит. Я дал ему успокоительное.

ДАША. Он серьезно болен?

ЕГОР. Да нет, ерунда.

ДАША. А приступы?

ЕГОР. Банальная аллергия. Ты зачем квартиру продала?

ДАША. С бизнесом пролетела, надо долги раздавать. Стала бы я тут мучиться, если бы не долги. Ты тоже здесь на профессорской ставке.

ЕГОР. Не смеши. Нашим профессорам на презервативы не хватает.

ДАША. Зачем профессорам презервативы?

ЕГОР. Чтобы не плодить несчастных.

ДАША. Ты то не несчастный! Почему ты скрываешь от меня, сколько он тебе платит! Ну, скажи?!

ЕГОР. Я подписал договор, по которому не имею права разглашать свой гонорар.

ДАША. Это он заставил тебя такое подписать? Вот, гадина. Ты и маме не можешь сказать?

ЕГОР. И маме не могу.

ДАША. И вообще никому?

ЕГОР. Никому.

ДАША. Ну и нравы у них. Просто издевается. Ну?

ЕГОР. Что, ну?

ДАША. Так, сколько он тебе платит?

ЕГОР. Даша, перестань считать чужие деньги. Успокойся

ДАША. Как тут успокоишься?! Меня просто трясет от его скандалов. Нервы взвинчены до предела. Смотри, руки дрожат.

ЕГОР. Не принимай близко к сердцу. Ты выполняешь свою работу, настроение начальства тебе по фигу. Так себя и настрой.

ДАША. Но я же сутками рядом с ним. Знала бы, что он такой псих, ни за что бы не согласилась. К тебе он так не придирается.

ЕГОР. Придирается. Но я правильно реагирую.

ДАША. У тебя нервы здоровые. А я старше тебя, издерганная, озверевшая. Потом давно без мужчины. Пульс просто останавливается.

ЕГОР. Дай послушаю.

Егор берет руку Даши, считает пульс.

ЕГОР. А в груди не жмет?

ДАША. Если бы ты знал, как жмет! Такая тяжесть.

ЕГОР. Сейчас послушаю.

Даша расстегивает платье. Егор внимательно прослушивает ее.

ДАША. Может мне завести с тобой роман?

ЕГОР. Пустой номер.

ДАША. Ты прав. Со мной у тебя будут одни проблемы.

ЕГОР. Какие проблемы?

ДАША. Влюбишься, привяжешься ко мне

ЕГОР. Конечно, зачем нам эти сложности. Тем более, осенью я улечу учиться в Америку.

ДАША. Удачи тебе. Откуда деньги на американское образование

ЕГОР. Повернись спиной, легкие послушаю. Десять лет зарабатывал. Даже метро по ночам мыл. Вытяни руки.

ДАША. Видишь, какие холодные. Ты такой горячий.

Даша пытается обнять Егора.

В это время за спиной парочки неожиданно возникает Стивен.

СТИВЕН. Теперь ясно, зачем мне колют днем снотворное. Не начинайте без меня.

Стивен перетаскивает кресло на середину и удобно устраивается в нем.

СТИВЕН. Ну?

Даша с ненавистью смотрит на Стивена

СТИВЕН. Что ты на меня так смотришь? Мне тоскливо. В казино и на бега доктор мне ездить запрещает. Хоть посмотрю, как люди трахаются. Обещаю сидеть тихо.

ЕГОР. Тебе вредно излишнее нервное возбуждение.

СТИВЕН. Я не сильно возбужусь, не беспокойся. Давайте, скоро время обеда. Быстрее раздевайтесь и начинайте.

ЕГОР. Стивен, ты оскорбляешь женщину…

СТИВЕН. Я заплачу вам по тридцать тысяч долларов каждому.

Даша замирает у плиты.

СТИВЕН. Только, пожалуйста, на ковре, на диване я ничего не увижу.

ЕГОР. Стивен, ты же культурный, образованный человек…

СТИВЕН. Я и надеюсь на культурное зрелище.

ДАША. Сходи в Третьяковскую галерею.

СТИВЕН. Неужели за шестьдесят тысяч я еще должен выслушивать оскорбления?

ДАША. Будь ты проклят…

Даша срывает с себя платье и подходит к Егору.

Егор отходит в сторону.

ЕГОР. Вызови парочку профессионалов, и они тебе устроят что угодно.

СТИВЕН. Я хочу полюбоваться именно на вас. Вы красивая пара. Я жду, друзья мои, пролог затянулся.

Егор поднимает платье и протягивает ей.

ЕГОР. Одевайся.

СТИВЕН. Жаль. Я настроился.

ЕГОР. Ничем не могу помочь.

СТИВЕН. Ладно. Пошли обедать, импотенты.

Стивен выходит в сад и глубоко вдыхает воздух.

Даша одевается и ставит на стол тарелки. Егор нарезает зелень.

ДАША. Из-за тебя мимо денег пролетели.

ЕГОР. Неужели, ты смогла бы?

ДАША. Смогла! За три минуты позора, сколько проблем можно было решить!

ЕГОР. И это нормально?

ДАША. А нормально, если меня убьют за долги?

ЕГОР. Дикий способ заработка.

ДАША. Для тебя дикий, а для меня это единственный способ добыть бабки.

Стивен заходит в дом, садится за стол. Егор и Даша тоже садятся. Даша то и дело встает, чтобы принести очередное блюдо.

СТИВЕН. Пропал день. Не поспал, не развлекся. Доктор, ты опозорился.

ДАША. Он сегодня не в форме.

СТИВЕН. В его возрасте я всегда был в форме. И за доллар мог трахнуть хромую горбунью. А наша Даша вполне мила. Если не считать вислого зада и коротковатых ног.

Даша в бешенстве хватает с плиты сковородку.

ДАША. Хам!

СТИВЕН. Сковородку на место! Мне на сегодня хватит скандалов. Я не подарок к Рождеству. Однако бывают хуже. Вы могли угодить к буйному безумцу, и он бы гонялся за вами с ножом. О, черт, опять началось…

Стивен роняет на пол вилку и хватает себя за горло. Он хрипит, хватая ртом воздух.

ЕГОР. Даша, несем его наверх.

Даша и Егор поднимают Стивена и несут его на второй этаж.

Задыхающегося Стивена кладут на кровать. Егор подвозит к нему аппарат с кислородом. Даша быстро делает укол и прикладывает лед к его лбу. Егор и Даша действуют слаженно, видимо уже не в первый раз они справляются с подобным припадком Стивена. Стивен затихает, приступ прошел. Даша прислушивается к дыханию Стивена, поправляет его одеяло.

ДАША. Заснул.

ЕГОР. Открой окно пошире.

Егор спускается вниз, достает из холодильника несколько банок пива.

Даша распахивает окно и тоже спускается в столовую

Егор выходит в сад, садится в беседку. Расставляет на столике банки пива. В беседку входит Даша, садится рядом с Егором, открывает пиво, жадно пьет.

ДАША. Ни минуты покоя в этом доме.

КАК ВСЁ БЫСТРО ПРОЛЕТЕЛО…

Алексей ЦАПИК

Мужских ролей – 2, женских – 2

Грустная комедия. Почти драма

 

Этот очень грустная комедия.

Мы каждый день проходим мимо стариков, которые сидят на лавочке около нашего подъезда.

А ведь каждый из них – Вселенная!! Жизнь каждого – все драмы Шекспира…

Они такие классные, эти старики.

И страшно боятся показать, что сил осталось совсем ничего.

Их обманывают, предают, а они, как грибы сквозь брусчатку, лезут к солнцу…Строят планы…Любят…Мечтают о счастье…Уходят…

Прежде чем прочитать эту пьесу, представьте, что вам – 87 лет, и представьте, что когда вы просыпаетесь утром, у вас болит всё…

***

ЯВЛЕНИЕ 1

Лавочка около подъезда. КУЛИШ сидя делает зарядку.

Напевает песню «Дорогие мои москвичи». Это выглядит смешно и грустно.

КУЛИШ. Три –четыре, раз – два…Три –четыре, раз – два… Ни черта не гнется!! Соберись!! Ты молод и хорош!! Фу-у-у-у…Хорош…А то – помрешь! Попрыгаем!!!

 

Кулиш подпрыгивает, сидя на лавочке

КУЛИШ. Раз два- три- четыре…Тысяча! Молодец сегодня!! Допрыгал до тысячи!

К лавочке, на сколько можно в его возрасте быстро, подходит БОРЕЕВ.

БОРЕЕВ. Прекращай свой цирк!!Я ручку принес…Бумагу…

КУЛИШ. Три -четыре –раз- два…Отличненько!! Замечательная это штука –морской бой! Я тебе сегодня такую козью морду сделаю!!

БОРЕЕВ. Дело государственной важности!! Я тут черновик жалобы набросал…

КУЛИШ. А что у нас случилось?

БОРЕЕВ. В первом подъезде не закрывается дверка почтового ящика! Будем жаловаться!

КУЛИШ. (с иронией) Что ты говоришь?? Безобразие! Писать! Немедленно!! И сразу в администрацию Президента!

БОРЕЕВ. Размениваться не будем!! Начнем с НКВД …

КУЛИШ. НКВД твоего нету уже лет 50 как…Три- четыре – раз- два…

БОРЕЕВ. Не шутил бы ты так, Виктор Степанович! Про НКВД… Тяжело тебе будет лес пилить… В твоем-то возрасте…

КУЛИШ. А я тренируюсь…Три –четыре- раз…Что у них там новенького?

БОРЕЕВ. Где- там?

КУЛИШ. Там!! В жизни! Мы- то с тобой уже -того! Вне…А у них чего?

БОРЕЕВ. Зря ты так, Виктор Степанович!! Нельзя себя закапывать!! Мы с тобой еще – ого-го!! Ого…го…Мы…Еще… Ого – … Как ты сам говоришь…Мы еще увидим небо в алмазах… Не из гроба!

КУЛИШ. Всё забываю у тебя спросить…А как там наша Галина Федоровна?

БОРЕЕВ. У Галочки – всё пучком!

КУЛИШ. Молодец, Галина!! 187 лет уже, а у нее всё…Как его? Пучком …

БОРЕЕВ. Как это- 187???

КУЛИШ. Я паспорт видел…Кажется…

БОРЕЕВ. Когда людям кажется – люди…Это…Как его?? Забыл! Короче!! Нету от твоей зарядки никакого толку! Забываешь. Питаться надо правильно. Первое, второе… И обязательно – компот! И стул!! Обязательно стул!!

КУЛИШ. Стул??? Ты себе новую мебель купил?? Молодцом!

БОРЕЕВ. Другой стул!! От него – всё здоровье!

КУЛИШ. Тихо ты со своей мебелью!! Дамы идут! Господа гусары! Втянуть животы !! И у себя и у коней! На девочек – смирно!!

ЯВЛЕНИЕ 2

 

Появляются Гущина и Метелкина. Метелкина одета чересчур легкомысленно для своих 85 лет… Гущина одета в кофту, юбку, мужские кроссовки очень большого размера.

ГУЩИНА. …Простить себе не могу…Пропустила 458-ю серию… С внуком в шашки играла и пропустила…Всю ночь не спала

МЕТЕЛКИНА. Верочка!! Такие фильмы пропускать нельзя! Как они страдали… Когда она попала под комбайн… Комбайн по ней едет… А он ей говорит: «Мне не жить без тебя, Анжела!! Не жить!!» Цыган без любимой жить не может!! «Вынимает кинжал и сам себя в живот!! Ба-бамс!»

ГУЩИНА. Цыган – самурай!! Который делает себе харакири? Оригинально!!

МЕТЕЛКИНА. Не перебивай! Забуду!! И в это время комбайн… Печально так – ту-ту-у-у-у-у-у!! Как пароход…

ГУЩИНА. Сложный народ цыгане… Сложный!! Помню, в октябре 56–го года был Указ Президиума Верховного Совета «О приобщении к труду цыган, занимающихся бродяжничеством». Сильный был документ…

МЕТЕЛКИНА. Ага!! Цыгане изучали его прямо у себя в таборах… Господи!! Сколько ты всего помнишь! А я из всего 56-ого года запомнила только Колбасьев… Был совершенно чудный генерал авиации… Нет, танкист… Или моряк? Но – генерал!! Такой! Колбасьев!! О!!!!!! Тихо! Мальчики!

ЯВЛЕНИЕ 3

КУЛИШ. Добрый вечер, девочки!!

МЕТЕЛКИНА. Приве-е-е-е-ет! Вы зашли к нам во двор просто познакомиться или тут живете?

КУЛИШ. Мы тут живем…Года с … Ваня, с какого года мы тут живем?

БОРЕЕВ. Как мамонты ушли – сразу мы заехали!

МЕТЕЛКИНА. А я тут совсем недавно живу… Всего 50 лет…

ГУЩИНА. Кого-то из них я когда-то где-то видела…Очень хорошо помню…

МЕТЕЛКИНА. Вера!!! Помню – не помню!! Ты меня с ритма сбиваешь! При знакомстве главное- ритм!! Если я не ошибаюсь. Тихо стой! Можешь глазки строить! Помнишь, как?

ГУЩИНА. Местами…

МЕТЕЛКИНА. Ну, и строй! Местами… Остальное я беру на себя! Сколько я сказала, я тут живу?

ГУЩИНА. 150 лет!!

МЕТЕЛКИНА. Дура ненормальная!!

(к кавалерам)

Как же мы с вами до сих пор не встречались..?

БОРЕЕВ. Заняты все страшно!! То мы – в реанимации, то вы-в интенсивной терапии…

КУЛИШ. Легче, Ваня, легче!! Не спугни.. Нежнее…

(к дамам)

Вы никуда не торопитесь?

ГУЩИНА. Ко мне мужчина должен прийти…У меня сегодня вязка.

КУЛИШ. А мы давно вас заметили… (Борееву) Вверни что ни будь про ресторан!

БОРЕЕВ. Недавно ходил в столовую. Отравился запеканкой. Так потом всю ночь…

КУЛИШ. (перебивает) Давайте знакомиться, что ли?

БОРЕЕВ. (шепотом) Кто эти старухи!! Вон та вон похожа на мать моей бывшей тещи…

КУЛИШ. Ваня!!! (к дамам) Он шутит… Итак…

(показывая на Бореева)

Нас зовут Иван Дмитриевич

(показывая на себя)

А нас –…

(пауза затягивается)

Черт!! Ваня!! Выручай!

БОРЕЕВ. Хоть убей…Последнее, что помню – промывание… после запеканки…

МЕТЕЛКИНА. Мальчики!! В нашем возрасте представляться нет никакого смысла! Все всё забывают просто моментально…

КУЛИШ. Всё забывать – это наше национальное…

БОРЕЕВ. И очень правильно! Забывать надо! Прожил – забыл… Сердце целее будет. Я даже забыл, как моего хомячка зовут…

МЕТЕЛКИНА. Мальчики!! Зря!! Есть в мире вещи совершенно незабываемые!! Я как-то познакомилась с мужчиной… Полгода жили, как в первый раз…И только потом до меня дошло, что много лет назад мы с ним, оказывается, уже жили…В Кисловодске! Целую вечность …Недели две…

БОРЕЕВ. Вот такие истории и нужно забыть в первую очередь! От них сердцу самый износ!! И вообще, меньше помнишь – лучше спишь.

КУЛИШ. Опять ты свою волынку завел, Ваня!!Девочки! Как вам эти перепады давления? Скажу, как врач…

МЕТЕЛКИНА. Вы – врач? Какая прелесть!!У меня был один эндокринолог…Кстати…Вы – не он?

КУЛИШ. Черт его знает. Но я – не эндокринолог.

МЕТЕЛКИНА. Жаль! Он проходил еще по делу врачей…

БОРЕЕВ. Не было такого дела!! Всё врут!!! Не было!!

МЕТЕЛКИНА. Ну…Не было и – не было! Да и Бог с ним… Я могла перепутать… Значит, было дело химиков. Или физиков…У нас же чьи-то дела постоянно…

ГУЩИНА. (показывает на Бореева) Вот его… Я его где-то видела… (к Борееву) Вот вас!

КУЛИШ. Он был депутатом Моссовета…

МЕТЕЛКИНА. Завидный жених…И пенсия немаленькая, да? (к Гущиной) Молчит чего-то…

БОРЕЕВ. Вспоминаю, сколько у меня пенсия…

КУЛИШ. Напомните мне, пока я не забыл, чтобы я пошел сделать жене массаж… Она у меня лежит… Уже 12 лет…

БОРЕЕВ. Мене бы тоже надо сделать массаж…Хомяку. У меня хомяк кашляет.

МЕТЕЛКИНА. Вы один живете?

БОРЕЕВ. Нет!!! Не один!! С хомяком…Вспомнил!! Еще дочки есть!! Вспомнил! Здоровые…Коровы…

МЕТЕЛКИНА. Насчет пенсии? И какая у нас пенсия???

БОРЕЕВ. Я другое вспомнил!!! Надо жалобу написать!

ВСЕ ХОРОМ

А что случилось?

БОРЕЕВ. Прошу никаких записей не делать! Довожу до вас следующую закрытую информацию. В подъезде номер один нашего дома… Не закрывается дверца в почтовом ящике.

ВСЕ ХОРОМ

Безобразие!! Писать!!! Немедленно!! В КГБ!

МЕТЕЛКИНА. Мальчики!! КГБ я беру на себя! У меня там… Совершенно чудный полковник… Как же его?? Колбасьев!!!!

ГУЩИНА. Все таки я вас раньше где –то видела…

БОРЕЕВ. Вы ошибаетесь…У вас Альцгеймер!

ГУШИНА. Я в этом доме живу уже 52 года… И никаких Альцгеймеров у нас никогда не жило…

БОРЕЕВ. Товарищи! Минуточку! И вот такая вот концовочка: «И требуем отремонтировать дверцу немедленно! В противном случае будем жаловаться товарищ Сталину лично!» Как ?

МЕТЕЛКИНА. Так он еще жив?

БОРЕЕВ. Четкой информации нет… Упоминают часто… Видимо, отошел от дел, но руку держит на пульсе… Прошу переписать… Без ошибок… И будем отправлять

Уважаемые авторы!

 

Ежеквартальный бюллетень “Авторы и пьесы” Российского Авторского общества
 с 2015 года выходит исключительно в интернете.
 Бюллетень создан с целью анонсирования пьес драматургов (зарегистрированных членов РАО).
 Публикуются отрывки из пьес и аннотации к ним. Прошу направлять ваши материалы, а также вопросы редактору бюллетеня на адрес remizova@rao.ru“>remizova@rao.ru, 
Ремизовой Евгении Михайловне (только для зарегистрированных авторов РАО) или же на адрес zuhra@rao.ru“> zuhra@rao.ru, Жамалетдиновой Зухре Зинятулловне (только по вопросам регистрации в РАО авторов и пьес). Департамент регистрации прав  +7 (495) 697-4844.

В бюллетене также есть возможность опубликовать ваши заметки о проводимых читках пьес, ваших премьерах, историях постановок, и т.д. Расскажите об опыте сотрудничества с театрами, переводчиками, о письмах поклонников. Все, что может быть интересно коллегам-драматургам и представителям театров. Формат свободный. Не оплачивается.

Для публикации аннотаций и отрывков из пьес на сайте РАО и на сайте www.authorsandplays.ru (компания Intermedia, партнер РАО) необходимо придерживаться следующих рекомендаций:

 

1. В теме письма указывайте ваше имя и название пьесы. Например: Надежда Птушкина, Пока она умирала. Если вы отправляете материалы двух и более пьес, укажите в теме письма все названия. Это нужно мне для поиска по почте.
2. Сохраняйте всю переписку в теле письма, чтобы я могла отслеживать историю переговоров.
3. Всегда оставляйте внутри документа ваш электронный контакт. Ваши контакты не будут опубликованы, но они нужны редактору.
4. Пожалуйста, объединяйте аннотацию и отрывок в один документ (файл)!
5. Называйте ваш документ (файл) всегда следующим образом (используя знак подчеркивания между именем и названием): Ваше имя и фамилия_Название пьесы. Написание должно быть на русском языке.

Например:

 

Надежда Птушкина_Пока она умирала

Леонид Зорин_Адвокат

 

6. Пожалуйста, используйте только шрифт Times New Roman, кегель 12. Соблюдайте по образцу выбор шрифта: строчный, прописной (название пьесы, фамилия автора, имена героя в отрывке), курсив (имя автора, информация о пьесе, аннотация, весь отрывок, кроме имен героев).
7. Поля страницы: сверху и снизу – 2 см, слева – 2 см, справа – 2 см. Отступ (абзац) – без отступа.
8. Жанр. Пожалуйста, выберите один из следующего списка: комедия, трагедия, драма, мелодрама, трагикомедия, комедия положений, лирическая комедия, сатирическая комедия, водевиль, фарс, пьеса в стихах, авторский жанр. Если ни один из указанных вам не подходит, дайте свою формулировку, а в скобках напишите «авторский жанр». На сайте работает поисковая система, которая будет отсортировывать в поиске пьесы по жанрам.
9. Укажите рубрику: иностранная пьеса, пьеса для детей и юношества, детская пьеса (кукольные, музыкальные и пр.), пьеса отечественного автора, пьеса для бенефиса, другое. Если ни одна из перечисленных рубрик вам не подходит, укажите свою (в поисковике ваша пьеса будет найдена при выборе категории «другое»)

Образец оформления самого документа:

Ваша электронная почта.

НАЗВАНИЕ ПЬЕСЫ

Имя ФАМИЛИЯ (псевдоним) драматурга

Имя ФАМИЛИЯ (псевдоним) переводчика

Жанр, рубрика, число мужских ролей, число женских ролей

Аннотация

Аннотация должна сразу привлечь внимание к пьесе. Избегайте «каталожных» формулировок. Анонс должен заинтриговать читателя, увлечь. Озвучьте главный конфликт пьесы, интригу, расскажите о достоинствах, особенностях пьесы. Раскройте все ее выигрышные характеристики! Чем интересны главные герои ваших историй? Для какого зрителя написана пьеса?… Учитывайте, что именно этот анонс и отрывок должны заинтересовать театр настолько, чтобы появилось желание прочесть вашу пьесу целиком. Рекламируйте свой труд и талант!

Форма произвольная. Рекомендуемый объем – половина страницы.

Отделяйте текст аннотации от текста отрывка тремя звездочками (***)

 

* * *

Отрывок из пьесы : 2-3 лучшие страницы (можно и больше, до 10 страниц). Не обязательно подряд. Это может быть 2 отрывка – завязка конфликта и кульминация, например. Учитывайте, что по отрывку театр будет судить о пьесе.

СЕРГЕЙ. Присягаю. Это правда.

ТЕТЯ ЛЮБА. С ума сошла!

ЗИНАИДА. Четверть его зарплаты. А у нас будет ребенок.

СЕРГЕЙ. Мы решили опять к вам. И дешевле, и, главное, веселее. Еще чуть-чуть и я бы там свихнулся. От тоски. Поговорить не с кем. Засыхал.

ТЕТЯ ЛЮБА. А жена на что?

10. Проставляйте номера страниц (только автоматической функцией через Меню-Вставка-Номера страниц)
11. Не используйте колонтитулы.
12.  Обязательно посмотрите предыдущие публикации на сайте www.intermedia.ru/authors_and_plays, чтобы понять, как выглядит анонс на главной странице бюллетеня и на индивидуальной странице автора. Обратите внимание, что первая строчка анонса появляется в общем списке всех материалов, поэтому очень важна самая первая фраза анонса.

В социальной сети Facebook я зарегистрировала страничку, в качестве площадки для открытых обсуждений вопросов, касательно публикаций в бюллетене Авторы и пьесы. Для доступа к этому форуму необходимо зарегистрироваться в Facebook (бесплатно).

https://www.facebook.com/authorsandplays

 

Если вы хотите, чтобы ваш отрывок был размещен в группе на Facebook, напишите мне об этом в письме. Без вашего разрешения отрывки публиковаться не будут. Преимущество – мгновенная публикация – 1-2 дня.

 

 

F.A.Q. часто задаваемые вопросы:

 

1. Публикация на сайте бесплатна.
2. Ограничений по количеству материалов нет, но есть ограничение по скорости публикации.
3. По данной ссылке вы найдете архив выпущенных номеров:  https://rao.ru/index.php/polzovatelyam/teatram/avtory-i-pesy
4. Публикация всех материалов дублируется и на сайт РАО (https://rao.ru/index.php/polzovatelyam/teatram/avtory-i-pesy), и на сайт партнера РАО – компании Intermedia www.intermedia.ru/authors_and_plays .
5. Материалы всех авторов со временем будут опубликованы, но сейчас образовалась очередь и пока нет возможности составить предполагаемый график публикации.
6. Файлы PDF не принимаются!!! Только файлы, созданные в программе WORD, с расширением doc, docx, rtf.
7. Перепечатка материалов сторонних авторов, корреспондентов, журналистов, без их личного согласия невозможна.
8. Фото, рисунки, программки, видео не принимаются. Но вы можете их опубликовать самостоятельно в Facebook.
9. Материалы можно присылать в любое время года. Бюллетень на сайте РАО и Интермедиа выходит 4 раза в год, в начале календарного сезона (декабрь, март, июнь, сентябрь).

С наилучшими пожеланиями,

Евгения Ремизова

Редактор бюллетеня