Выпуск 2/2014
О ГЕОРГИИ ПОЛОНСКОМ
Из детских воспоминаний: к отцу приходят какие-то люди, закрывают дверь и долго громко разговаривают. Мешать нельзя. Это называется мастерская на Высших сценарных курсах. Один из тех, кому нельзя мешать – Георгий Полонский.
Прошли годы, я тоже попробовал что-то написать – Полонский к этому времени был уже известным маститым драматургом. Спектакли во многих театрах. Фильмы. Государственная премия.
Как и почему я оказался у него дома в первый раз – уже забыл. Но потом иногда приходил в гости и засиживался надолго. Наверное, его вежливый интерес к моим первым литературным опытам был некоей благодарностью отцу, ведь сделавший Полонского знаменитым фильм «Доживём до понедельника» начинался как дипломный сценарий в той самой мастерской.
Георгий Исидорович Полонский – таким я его вижу – был самым вежливым, тихим, образованным, интеллигентным человеком на свете. Можно было подумать, что он вообще никогда не выходит из своего кабинета, забитого книгами от пола до потолка. Полонский был жёстким, неуступчивым, принципиальным человеком. Бойцом. Он не хотел и не мог примириться с тем, что сценарий или пьеса становится полуфабрикатом в руках режиссёра, поводом для создания фильма или спектакля, в котором умирает первоначальный замысел автора, а слова, с таким трудом подобранные и поставленные на своё место, как пазлы, заменяются какой-то случайной словесной шелухой.
Может быть, поэтому он так стремился превратить всё написанное в книги, особенно в последние годы жизни. Верил, что книга остаётся.
Он меня ничему не учил, но я считаю себя его учеником.
Помню почти скандал, который разразился после фильма Динары Асановой «Ключ без права передачи», снятого по его сценарию. Фильм талантливый, прошёл с успехом, и к этому успеху можно было легко присоединиться, но только Полонский знал, как сильно изувечен сценарий и переживал случившееся как болезнь или гибель близкого человека. Не только переживал, протестовал.
Помню, как он рассказывал, что видел в роли учителя Ильи Мельникова из «Доживём до понедельника» не Вячеслава Тихонова, а Зиновия Гердта, на него и писал. Что это был бы за фильм, трудно даже себе представить!.. Но, когда Полонский говорил, мне казалось, что он видит этот другой так и не снятый фильм с другим артистом в главной роли.
Пьеса для детского театра «Никто не поверит», написанная по мотивам повести Яна Экхольма, – большая удача Полонского. Теперь-то я знаю, как трудно попасть в яблочко, чтобы было просто, ясно, пронзительно, смешно и грустно одновременно.
Виктор ОЛЬШАНСКИЙ
Георгий Полонский
НИКТО НЕ ПОВЕРИТ
Многонаселённая пьеса
Ромео и Джульетта в мире животных: тот же обман и та же ложь, то же стремление поживиться за счёт ближнего и обвинить во всех своих несчастьях соседа. И та же симпатия, которая возникает между представителями двух, казалось бы, самой природой осуждённых на вражду семейств…
ТУФФА. Ужас!
ЮККЕ. Я даже вспотел… И как-то расхотелось пряников – правда, Людвиг?
ЛЮДВИГ. Да… почти совсем расхотелось… Лабан, а мне можно с тобой?
ЛАБАН. А не струсишь? Ну, тогда давай прощайся с друзьями. Времени в обрез, десятки жизней на карту поставлены!
ТУФФА. Так возьмите же наши сбережения! Или у нас, по-вашему, совести нет?
ЮККЕ. Всё до последней кроны возьмите! Мы не какие-нибудь бессердечные…
ТУФФА. Тем более, у нас в лесу Святого Августина полно родственников…
ЮККЕ. Может, и они в беде… Берите!
ЛАБАН. Ну что ж… (Забирает деньги). Жалко мне, ребятки, оставлять вас без медовых пряников… Но, с другой стороны, сочувствие униженным и оскорблённым – это главное заповедь, все мы должны ей следовать с детства…
ТУФФА. Юкке, надо срочно домой – рассказать родителям!
ЮККЕ. Людвиг,, ты в самом деле решился идти? Ой, смотри осторожней! А мы побежали… Если увидите этих несчастных пленных, крикните им, что мы их не оставим!
ТУФФА. Что мы будем бороться за них, что мы уже боремся! И пожалуйста, не опоздайте до захода солнца!
Туфа и Юкке убегают.
ЛАБАН. Не волнуйтесь, это будет гораздо раньше. К восходу солнца киоск уже будет на замке!..
ЛЮДВИГ. Какой киоск?
ЛАБАН. В котором мы сейчас с тобой купим пять фунтов ароматных медовых пряников!
ЛЮДВИГ. Ты – всё наврал им?
ПЬЕСЫ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ АВТОРОВ
Владимир Беляйкин
МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА
В последние годы в драматическом театре наметилась определённая тенденция: всё чаще на подмостках появляются пластические спектакли, в которых заняты обычные, не балетные актёры. Такие постановки имеют некоторое оправдание: они помогают поддерживать физическую форму артистов, образовывают начинающих зрителей, ищущих на сцене прежде всего зрелищности. Хотя…
…Место действия – послевоенный Париж. Слепая певица поёт на площади, зарабатывая на жизнь. Но это место занял слепой музыкант, который играет на аккордеоне и тоже поёт песни. Разгневанный, он гонит певицу и начинает своё выступление. Та возмущена, уходит, но, услышав его пение, возвращается и подпевает. Теперь они поют вместе. Оба понимают, что слепы, печальное их положение неожиданно сближает: счастливая, несмотря ни на что, пара исчезает в пространстве.
Сюжет продолжает сцена преследования. Женщина гонится за Мужчиной, добиваясь его. Мужчина сдаётся, уносит Женщину: ещё одна форма отношений – грубая, экспрессивная, вплоть до физических ударов, плевков в лицо, издевательства и ярости до грани убийства…
Статическая пауза. Актёры поют хоровую песню К. Орфа «Люблю и ненавижу» – смысл эпизода в том, что в порыве гнева надо остановиться, понять грань любви и ненависти, жизни и смерти. Не уничтожить вторую половину, но принять её. Финал эпизода – покаяние Мужчины и Женщины…
Диалог о первой любви, первом взгляде, смущении. Движения очень медленные, почти в рапиде. Встретив друг друга, ощутив первые эмоции, Мужчина и Женщина проносят их через всю жизнь. Только смерть может их разлучить.
В первый раз в спектакле классический любовный треугольник. Мужчина меж двух Женщин…
Владимир Жеребцов
ПОЛУДЕННАЯ ПАРА
2 женские роли, 4 мужских
Декорация: современная квартира
Квартирный вопрос, как пометил ещё Воланд, дико портит не только москвичей – и провинциалы ради заветной, а за последние четверть века ставшей и вовсе недосягаемой жилплощади способны на многое. И не только обходить законы, но также и наступать на горло своей и чужим склонностям…
ИГОРЬ. Тогда может быть объяснишь по-человечески, чего тебе от меня нужно?
ЛЮДМИЛА. Опять объясни. Слушай, ты раньше не был таким занудой.
ИГОРЬ. Был.
ЛЮДМИЛА. Не знаю. Во всяком случае, никогда не спрашивал, чего мне от тебя нужно. Ты раньше был чутким и романтичным. Слушай, Кутепов, однажды ты даже дрался из-за меня. Причем сразу с двоими. Ну, в ресторане, помнишь?
ИГОРЬ. Вообще-то всё было не совсем так.
ЛЮДМИЛА. Что не так?
ИГОРЬ. Я из-за тебя не дрался. Меня из-за тебя били. И не двое а трое.
ЛЮДМИЛА. Господи, какая разница.
ИГОРЬ. Да в общем-то почти никакой. Переломом больше, переломом меньше.
ЛЮДМИЛА. В конце концов, ты сам виноват.
ИГОРЬ. Это интересно, в чём?
ЛЮДМИЛА. Ты глазел на какую-то мымру в красном платье, а на меня совершенно перестал обращать внимание.
ИГОРЬ. И поэтому ты пересела за соседний столик?
ЛЮДМИЛА. Не пересела, а на минуточку присела. (Пауза). Поэтому. И вообще, ради женщины мужчина может и пострадать. Она это всегда оценит.
ИГОРЬ. А через неделю ты с одним из этих козлов, которые меня пинали, припёрлась ко мне на день рождения.
ЛЮДМИЛА. Разве? Ах, да, когда ты обещал меня познакомить с медсестрой, которая тебя выхаживала.
ИГОРЬ. Какая медсестра? Ну, это же была шутка.
ЛЮДМИЛА. Как видишь, опять неудачная. Да и потом что такого? Вы, кажется, тогда почти помирились?
ИГОРЬ. Ага. Даже жаль, что он тогда так быстро ушёл.
ЛЮДМИЛА. Он мне сказал, что у него на десять назначена важная встреча. И ему куда-то срочно нужно бежать.
ИГОРЬ. Добежал?
Елена Исаева, Ольга Михайлова
ЖИВАЯ МУЗЫКА
2 женские роли, 3 мужских
Декорация зал ресторана
Театр свободно оперирует временем и пространством, лавирует между развлечением и трактатом. Точнее, он позволяет обращаться с собой, как с забавной игрушкой, однако жестоко мстит, когда его унижают до комнаты смеха.
ЖЕНЩИНА. Но здесь мы познакомились с тобой.
За соседним столиком звонко смеется Девушка.
ПЕРВЫЙ (довольно улыбаясь). Да этот анекдот – он с бородой.
ДЕВУШКА. А я его не слышала.
ЖЕНЩИНА. Тогда ужасный ливень нас загнал сюда.
ВТОРОЙ. Ну, да, хороший зонт я здесь забыл.
ЖЕНЩИНА. Ты был галантен, остроумен, мил…
ПЕРВЫЙ (поднимая бокал, Девушке). С тобой знакомы ровно двадцать дней!
ВТОРОЙ (Женщине). Я не хочу вина. Воды налей.
ДЕВУШКА (Первому ). В тот раз сидела я за тем столом.
ПЕРВЫЙ. А я тебя увидел и пропал.
ДЕВУШКА (улыбаясь). Пропала я. Пошёл ты напролом!
Девушка и Первый смеются.
ЖЕНЩИНА. А я бы всё же выпила бокал…
ВТОРОЙ. Ты с кем тогда была? С Лариской? С Галей?
ЖЕНЩИНА. С Наташкой. Мы грозу пережидали.
ВТОРОЙ. Ведь мог я приударить и за ней.
ЖЕНЩИНА. И кончилось бы всё за пару дней.
Опять начинает играть музыка. Первый и Девушка идут танцевать.
У Второго звонит телефон. Он берёт трубку.
ВТОРОЙ (в телефон). Да, мама, не волнуйся, пустяки.
Женщина любуется танцующей парой, до нее долетают обрывки их разговора.
ПЕРВЫЙ (Девушке). Ты помнишь, мы гуляли у реки?
ВТОРОЙ (в телефон). Нажми на энтер.
ДЕВУШКА. Ты купаться звал.
ПЕРВЫЙ. Хотел тебя раздеть.
ДЕВУШКА (смеясь). Какой нахал!
Анатолий Крым
КВАРТЕТ ДЛЯ ДВОИХ
Комедия
2 женские роли, 2 мужские
Декорация: квартира
Моцартовский «Реквием», сквозь который слышатся нотки «чижика-пыжика», занимательная метафора периода из жизни композитора, юбилей которого наступит через пару дней. Старания вписаться в иную жизнь касаются не только области творческой…
ЕЛЕНА. Сейчас в музыке главное, чтобы она убивала любую мысль.
ЕВГЕНИЙ. Вот именно! Деградация! Вчера на концерт Пражского камерного было продано сорок семь билетов. Интересно, как потомки назовут нашу эпоху?…
ЕЛЕНА. Классическая музыка – удел элиты.
ЕВГЕНИЙ. Где эта элита? Где? Кончилась элита. Одни жлобы вокруг.
ЕЛЕНА. Всё это относительно. Вспомни, что говорили о твоих песнях тридцать лет назад. «Пошлость, лизоблюдство». А сейчас – классика.
ЕВГЕНИЙ. За которую не платят ни копейки. Кстати, даже в патриотических песнях, которые ты презирала, порхало вдохновение! Мы верили в это, верили!
ЕЛЕНА. Ну да, «и Ленин такой молодой…» Подставь имя нового президента и пой дальше. Вечная музыка. Женя, не нервничай, юбилей только послезавтра. И позвонят, и поздравят.
ЕВГЕНИЙ. При чём здесь юбилей?!.
ЕЛЕНА. Милый, меня-то не надо водить за нос. Все-таки тридцать пять лет из одной тарелки хлебаем. Ты нервничаешь, потому что послезавтра у тебя круглая дата, а в прессе – молчок, от Союза композиторов – молчок.
ЕВГЕНИЙ (холодно). Я нервничаю не из-за какого-то юбилея. И награды, на которые ты намекаешь, меня не интересуют. Плевать. Страшно другое: я потерял ощущение времени. Я не понимаю время, в которое живу.
ЕЛЕНА. Это они виноваты.
ЕВГЕНИЙ. Кто?
ЕЛЕНА. Те, кто тебя не понимает, не любит, не помнит.
ЕВГЕНИЙ. Жаль. Очень жаль… (со значением). Я сказал: очень жаль, что мы с тобой перестали понимать друг друга.
ЕЛЕНА. Всё-таки я завтра пойду на вещевой рынок и куплю тебе пять пар носков.
Жанар Кусаинова
И ЖИЗНЬ НЕ ЖИЗНЬ, А ПРОСТО…
Случай
10 женских ролей, 4 мужских
Декорация: сельская больница
В больницу каждый приходит с собственной болью, чаще физической, подчас и душевной – даже врачи и сёстры. Это не срез общества, но картина его бед, из которых пытаются найти выход. Иногда это получается…
ДОКТОР. Здравствуйте! Это ещё что такое! Почему в верхней одежде! Почему без сменной обуви?! Кто вам позволил в мой кабинет входить без стука! У меня тут женщины переодеваются! Вы вообще откуда?!
ВАЛЕРИК. Доктор не шуми! А то щас…
КОЛЯНЫЧ. Нам справка нужна, точнее две. Про раны, на сердце.
ДОКТОР. Вы вообще в своем уме? Я же гинеколог…Я вообще не по этой части.
ВАЛЕРИК. А что делать…Давид Ароныч помер, когда другой доктор появится, непонятно, и появится ли он вообще…а нам надо инвалидность оформить, пособия получить, семьи кормить. Жить нам надо. Он помер, а мы–то вон они.
КОЛЯНЫЧ. И правда, мы-то не виноваты, что так оно сложилось с ним…Почему мы должны…
ДОКТОР. А я, я почему должен? Я-то тем более…вы к главврачу обращались?
КОЛЯНЫЧ. Он в город уехал. Когда будет, неизвестно.
ДОКТОР. Ладно. Ну, давайте потерпите ещё, вы вон сколько ходите, ну ещё походите, пока новый врач не появится. Ну, подождите!
КОЛЯНЫЧ. А семьи наши тоже должны ждать? Им-то что сказать? Живым людям? Их какими словами кормить?
ДОКТОР. Ну, не знаю. Я вообще другим занимаюсь. У меня вон женщины беременеют, детей рожают.
ВАЛЕРИК. Детей! Ага, государство родное сказало рожать, мы бегом! Послушные, рожаем. Государству не люди нужны, а мясо. Вот мы думали, что мы люди, а мы мясо. А разве нет, так только с мясом обращаются. Если человека все время унижать, он рано или поздно станет мясом. Ничего, раз нам государство ни хрена не дает, и мы не дадим! Вот сегодня ты родишь, а потом раз и твоего сына отправят куда–нибудь, как нас! На какую – нибудь Чукотку или Камчатку, куда они там придумают! Нет уж. Я вообще возьму и себе хрен отрежу. С корнем! Чтобы деток не рожать и не мучить зря! Стерилизация называется! Никого больше в этот мир не пущу, чтобы детей моих никто никуда! Лучше вообще никаких, чем если над ними как надо мной измываться будут.
Людмила Петрушевская
ЕДУ В САД
Одноактная пьеса
2 женские роли
Декорация: как видится из текста
Среди проектов, связанных с юбилеем знаменитой писательницы и драматурга, был и план её театра, в котором шли бы только пьесы одного автора, зато в них были бы заняты актёры самых разных поколений: от тех, кто вырос на этих комедиях и драмах, до вчерашних студентов. Странно, но при обилии театральных фестивалей в столице среди них нет ни одного авторского…
М. Ходатайствуют. Не надо, не надо употреблять ненормативную лексику. Через сто лет люди вспомнят о нас, и что они вспомнят? Ненормативную лексику? Что найдут археологи? Жвачку жеваную на тротуаре? Крышки от бутылок? Больше будет нечего? Ведь восстание в России начнётся, только если перестать водку продавать! И сахар! Так говорит наш учитель. И ты, уже спасённая, опять за старое?
О. Простите дуру. Господь всё видит! Один господь всё видит! Господи, утешителю! Подай милостыню! Господи! Я потеряла себя!
М. Плакать сейчас не надо. Не жалей себя. Не надо. Плакать надо было тогда, перед. Понимаешь? Но не после.
О. Мама! Никто никогда со мной так не говорил. Никто обо мне не заботился как вы.
М. Повторяю, я выполняла свой долг. Теперь ты должна выполнять свой долг. Работать, совершенствоваться, учиться.
О. Я, когда получила ваше первое письмо, я не смеялась над вами как другие, как Анджелка. Я целовала каждую строчку. Плакала. Не то, что другие.
М. Они смеялись?
О. Да. Над вами. Письмо счастья пришло, гы-гы-гы, тра-та-та. А ты получила? И я получила. Ходайствовать будут, гы-гы-гы.
М. Они скрывали свои чувства и боялись насмешек окружения.
О. Я думала, что никогда не получу. Когда получила, никому не сказала, только бегала по кругу, руками махала. Они думали, я с ума скипнула.
М. Ты наш человек.
О. Руку поцеловать… Можно руку?
Наталья Пушкарева
ВОРОБЬЁВЫ ГОРЫ
2 женские роли, 3 мужские
Декорация: по названию
В столице ещё пока сохранились заповедные места, куда не дотянулись руки тех, кто стремится сделать из неё образцово-туристический город. Про эти места сохранились предания, порой – верования, что если там побывать и загадать желание, оно непременно сбудется…
ЯРОСЛАВ. Умница! Красавица! День выбирай!.. Разговаривать будем как любишь – без перерыва. Обед не нужен… А какая ты ласкова-я!
ЕЛЕНА. Ярослав, отстань! Как ты надоел!
ЯРОСЛАВ. С возвращением, дорогая! Вот! Матрёшка – символ бесконечности… жизни. Смотри. (Берёт из нагрудного кармана матрёшку, разбирает). Дарю! Наша матрёшка: Фёдор – Екатерина… Ярослав – Елена… Кто дальше?..
Елена берёт матрёшку. Рассматривает.
Ярослав собирает в сумку сувениры.
Обсудим предложение?
ЕЛЕНА. И куда пойдём?
ЯРОСЛАВ. Бутылочку шампанского и к Москва-реке!
ЕЛЕНА. Давай лучше здесь на культовом месте.
ЯРОСЛАВ. Не язычники мы… Не язычники!
ЕЛЕНА. А я говорю здесь!
Ярослав придерживает Елену под локоть, несёт тяжёлую сумку.
Они медленно уходят.
ЯРОСЛАВ. Здесь сначала была Троицкая церковь… Хотели строить храм Христа Спасителя! А построили храм Троицы Живоначальной, в котором сам Кутузов молился, когда Наполеон был около Москвы…
ЕЛЕНА. Вот я и говорю – непростое это место! Здесь желания сбываются… (Скрываются из вида).
Пауза.
Выбегает Вадим.
ВАЛИМ. Леночка! (Кричит). Ле-на-а!
Пауза.
Выбегает Лена…
Ленка!.. Как я соскучился!
Елена Скороходова
ПОСЛЕДНИЙ ИЗ ВЕТЕРАН…
3 женские роли, 4 мужские
Декорация: сновидение
Девочке в школе задали написать сочинение о Великой Отечественной на основе рассказов её родственников. Но все участники войны в её семье уже умерли, никого не осталось, и расспросить некого. «Как все умерли? Прям последний из ветеран?..» – спрашивает девочка маму в самом начале пьесы. «Так нельзя сказать по-русски!» – строго поправляет её мама. – «Последний из ветеранов»…
МАКС. Да никто Вас не гонит. Идите отсюда. У нас тут репетиция.
ДРУГОЙ СТАРИК. Сегодня наш праздник. День Победы.
СТАС. Правильно, и у нас концерт тоже называется «День Победы». Видите как
хорошо. Мы в современной форме будем рассказывать молодёжи о Вашем подвиге. Поэтому давайте отсюда, ножками.
СТАРИК. У меня протезы.
СТАС. Ну, протезиками.
ДЕВУШКА. Стас!
СТАС. Что?!
ДЕВУШКА. Так нельзя, надо по-хорошему. Уважаемые дедушки и бабушки. Спасибо Вам за всё, за ваше героическое прошлое. Мы Вам очень благодарны. Но у нас тут сейчас действительно будет концерт и нам необходимо осваивать площадку.
Понимаете? Мы должны провести репетицию.
СТАС. По-хорошему ты будешь до утра объяснять. Они же ничего не хотят понимать. День победы в стране дураков.
ДЕВУШКА. Стас!
СТАС. Что Стас, что?! Ты хотела репетировать? Репетируй!
МАКС. А, может, пусть стоят? Как скульптурная группа. Олицетворение там чего-то. Ха-Ха.
ДЕВУШКА (Стасу тихо). Не кричи на меня…
ДРУГОЙ СТАРИК. Мы за Вас, молодой человек, под пули лезли.
СТАС. Вы уже об этом говорили.
МАКС. Нам каждый год об этом теле- и радио-вещают.
СТАРИК. А Вы нас гоните.
СТАС. Во-первых, лично я Вас лезть за себя под пули не просил. А во вторых, я ж вам повторяю – у нас репетиция. А через два часа – выступление. Уйдите со сцены, неужели непонятно. Сядьте хотя бы в зале. Но лучше идите домой, потому что концерт рассчитан на молодёжную аудиторию. Это не ваша эстетика, понимаете? Потом подростки придут. Они могут Вас случайно поранить. Идите отсюда, бабушки.
Александр Строганов
ЭРОС
Комедия в 2-х действиях
3 женские роли, 5 мужских
Декорация: зал ресторана
Все знают фразу про мир, который есть театр, и его обитателей, которые действуют на сцене. Можно представить действительность и иначе: залом ресторана, за столиками которого сидят пары или даже одиночки. Вот только официант в этом случае будет странный – он, похоже, всё знает и может что-то подсказать…
СВОРОГОВА. Не любите вы своего хозяина?
ОФИЦИАНТ. Я его ни разу не видел.
СВОРОГОВА. Это исключено.
ОФИЦИАНТ. Я работаю здесь первый день. Замещаю заболевшего друга.
СВОРОГОВА. И это ложь. Я вижу, что вы – профессионал. (Пауза). Ну? Что? Не любите вы своего хозяина?
ОФИЦИАНТ. Отчего же?
СВОРОГОВА. По определению. (Пауза). Видите ли… как вас звать?..
ОФИЦИАНТ. Официант.
СВОРОГОВА. Да? (Пауза). Да, впрочем, всё равно… видите ли, молодой человек, любить того, кто давит на вас нельзя. (Пауза). Нельзя. (Пауза). Это уже не любовь. Все что угодно только не любовь. (Переходит на шёпот) Вы можете сколько угодно разглагольствовать о любви… заставить себя подчинится этому, уверовать в это…вы можете… можете даже отдаться ему и… заметьте, получить при этом известное удовольствие, но полюбить!.. Полюбить не сможете никогда.
ОФИЦИАНТ. Да, по всей видимости, законы любви для вас прочитанная книга.
СВОРОГОВА. Что?
ОФИЦИАНТ. Простите, это я про себя. Что будете заказывать?
Пауза.
СВОРОГОВА. Не смейте умничать!
ОФИЦИАНТ. Но я и не…
СВОРОГОВА. Никогда!
ОФИЦИАНТ. Но…
СВОРОГОВА. При мне, во всяком случае!
ОФИЦИАНТ. Я…
СВОРОГОВА. Я этого не потерплю.
ОФИЦИАНТ. Простите, но…
СВОРОГОВА. И у вас уже не будет никаких шансов добиться моего расположения!
Алёна Чубарова
ЧИСТО ЖЕНСКАЯ ИСТОРИЯ
Хроника одной семьи
7 женских ролей, голоса
Декорация: бытовая, но разных времён
Бурная жизнь России последней четверти ХХ столетия отражается на членах одной многочисленной семьи. Принято считать, что слабейшие в обществе – старики и дети, но не сказываются ли перемены наиболее болезненно на женской половине, хранительницах будущего?
КАТЯ. Выскочила замуж за нищего студента. Живут в общаге, а счастья полные
штаны…
ОЛЯ. Так она же его любит!
КАТЯ. Любить можно любовников. А мужа надо выбирать с умом.
ОЛЯ. А помнишь, как ты убивалась по своему Лешке.
КАТЯ. Скажешь тоже, убивалась…
ОЛЯ. …Который сначала с тобой гулял. А потом с Нинкой из 8 «Б».
КАТЯ. Это когда было! Я тогда была молодая и глупая, вот как сейчас Дашка.
ДАША. А я вообще с мальчишками не вожусь, я феминистка!
КАТЯ. К тому же Леша Нинку бросил, а меня опять в кино звал, только я не пошла.
ОЛЯ. Ну и кого же ты будешь выбирать с умом?
КАТЯ. А я уже выбрала.
ДАША. Ой?!
ОЛЯ. М-да.? …
КАТЯ. М-да. Так что я тоже, наверное, скоро замуж пойду.
ОЛЯ. За кого?
ДАША. Ну, говори!
КАТЯ. За одного очень солидного человека.
ОЛЯ. Ну, не томи, кто он?
ДАША. Ну, говори же!
КАТЯ. Я когда на практике в больнице работала, времени даром не теряла, со
всеми хирургами познакомилась.
ДАША. Ой!
КАТЯ. Бери выше: зав. отделением, профессор — Сергей Михалыч.
ОЛЯ. Так он же, наверное, старик?
КАТЯ. Ну, ему, конечно, не 20 лет и даже не 25… Но он вполне еще ничего. И, главное — холост. При его положении это большая редкость.
ОЛЯ. А он в тебя уже влюбился, да?
КАТЯ. Пока нет, но это вопрос времени.
ПЬЕСЫ ЗАРУБЕЖНЫХ АВТОРОВ
Великобритания
Том Стоппард
ДО-РЕ-МИ-ФА-СОЛЬ-ЛЯ-СИ-ТЫ СВОБОДЫ ПОПРОСИ
Перевод О.Варшавер
1 женская роль, 5 мужских
Декорация: симультанная, 3 места действия сразу
«Однажды главный дирижёр Лондонского симфонического оркестра господин Превин предложил мне написать пьесу, для постановки которой надо было бы вывести на сцену полноценный оркестр. Такие предложения поступают нечасто – пожалуй что раз в жизни, и я, не раздумывая, согласился».
ИВАНОВ (извиняющимся тоном). Я знаю, чтó вы думаете.
АЛЕКСАНДР (понимающе). Ничего страшного.
ИВАНОВ. Да чего там, говорите прямо. Виолончели всё провалили.
АЛЕКСАНДР (уклончиво). Вообще-то я не слишком сведущ в музыке…
ИВАНОВ. Сущие кошки! Не играют, а когтями по жестяной бочке скребут! А вся эта медная мелочь? Неужели я снова должен возиться с этой дешёвкой?
АЛЕКСАНДР. Дешёвкой?
ИВАНОВ. Ну да, с медными духовыми. Бесстыжие неискренние наглецы. Стоит сделать им замечание – сразу поджимают губы. Ну а как вам другие духовые, которые и язык-то не повернется назвать деревянными? Замшелые, сопревшие бревна! О глокеншпиле вообще умолчим.
АЛЕКСАНДР. О глокеншпиле?
ИВАНОВ. Я же просил о нём умолчать. Скажите лучше, как вам арфистка?
АЛЕКСАНДР. Повторяю, я не большой ценитель…
ИВАНОВ. Да ей только кур щипать! Врывается, как ураган, в тех местах, где даже дурак ступал бы на цыпочках. Господи, у меня что, проблем мало?! Не оркестр, а паноптикум! Фагот – голубой из активных, контрафагот – голубой из пассивных, у большого барабана почесуха, и ему срочно требуется дерматолог. И все так заунывно, точно обезьянка шарманку крутит.
АЛЕКСАНДР. Н-да, тяжёлый у вас случай.
ИВАНОВ. Да у меня скрипачи имеют такое же отношение к скрипке, как Яша Хейфец к водному поло. Еще имеется туберкулезник, внучатый племянник Джона Филипа Соузы, который вечно играет форте, где надо пиано. А первая скрипка, как и пристало благочестивому еврею, подал документы на выезд в Израиль. Пора распустить весь оркестр и набрать новый. Вы знакомы с нотной грамотой?
АЛЕКСАНДР. Нет.
ИВАНОВ. Не страшно, научитесь, глазом моргнуть не успеете.
Дэвид Хейр
ГОЛУБАЯ КОМНАТА
Перевод С.Волынец
5 женских ролей, 5 мужских
Декорация: симультанна
Век с лишним назад разразился скандал вокруг пьесы Артура Шницлера «Хоровод». То ли мир мало изменился с тех пор, то ли драматургия повторяет какие-то циклы, но пьеса Хэйра одновременно и напоминает давнюю работу австрийца, и отличается от неё.
ТАКСИСТ. Покажи мне. Ну же! Покажи ещё раз.
КОМПАНЬОНКА. У тебя всё равно не получится.
ТАКСИСТ. Получится, вот увидишь.
Она делает несколько очень красивых танцевальных па. Он пытается повторять движения за ней.
КОМПАНЬОНКА. Вот так!
ТАКСИСТ. Понял.
КОМПАНЬОНКА. Потом вот так. И вот так.
У него начинает получаться.
ТАКСИСТ. Класс!
КОМПАНЬОНКА. Послушай, зачем ты меня сюда привёл?
ТАКСИСТ. Во всяком случае, не для того, чтобы потанцевать (смеётся).
КОМПАНЬОНКА. Ты хоть помнишь, как меня зовут?
ТАКСИСТ. А это так важно? Ну, хорошо, как тебя зовут?
КОМПАНЬОНКА. Мари. А тебя?
ТАКСИСТ. Фред.
КОМПАНЬОНКА. Я не могу называть тебя просто Фред.
ТАКСИСТ. А в чём проблема? (Закрывает дверь, и помещение погружается в темноту).
КОМПАНЬОНКА. Господи, как здесь темно. Просто кромешная тьма.
ТАКСИСТ. Девицы всё время чего-нибудь боятся. А чего бояться-то?
КОМПАНЬОНКА. Темноты. Они боятся темноты.
США
Ноэл Кауард
ПРИДИ В МОЙ САД, МОД
Перевод С. Волынец
3 женские роли, 1 мужская
Декорация: номер люкс в отеле
Мелодрама, в которой действие происходит в столь любимой зрителем среде высшего общества; в великолепно выписанных ролях таится возможность раскрыть незаурядные таланты. А заодно поучить публику светским манерам…
АННА-МАРИ. Клэр Петрингтон сказала мне, что принц предпочитает особый сорт сигар, которые можно купить только в одной из здешних табачных лавок. Я подумала, что было бы весьма любезно предложить принцу такую сигару после ужина. И я, как последняя дура, прошу тебя взять это на себя. И что же?!
ВЕРНЕР. Да ничего. Ему придется обойтись без этих сигар.
АННА-МАРИ. Послушай, Вернер…
ВЕРНЕР. Не надо так расстраиваться. Я думаю, в этом отеле продают вполне сносные сигары на любой вкус. Если же они не понравятся Его королевскому высочеству, пусть курит свои.АННА-МАРИ (с горечью). Тебе все равно, если первый прием, который мы даем в этом, как ты изволил выразиться, «паршивом городишке» обернется полным крахом?ВЕРНЕР. Успокойся, дорогая, наши приемы не могут обернуться крахом, потому что мы их чертовски щедро оплачиваем.АННА-МАРИ. Что за чушь ты несешь! Люди, которые будут у нас сегодня, интересуются кое-чем еще, помимо денег.
ВЕРНЕР. Как же, как же.
АННА-МАРИ. Не понимаю, зачем ты вообще согласился на эту поездку. В гольф ты мог бы играть и в Миннеаполисе.
ВЕРНЕР. И на гораздо лучшем поле.
АННА-МАРИ. Ты просто убиваешь меня, Вернер. Неужели посещение новых мест, встречи с незаурядными людьми не вызывают у тебя никаких чувств?
ВЕРНЕР. Что в них такого незаурядного?
АННА-МАРИ. Уж не хочешь ли ты сказать, что Его высочество принц заурядная личность?
ВЕРНЕР. Не знаю. Я с ним пока не знаком.
АННА-МАРИ: Его высочество – интереснейшая личность. В Европе это всем известно, и многие мечтали бы познакомиться с ним.
ВЕРНЕР. Видимо, единственное исключение представляет его собственная страна, откуда его вышвырнули
Нил Ла Бьют
ПРЕСТОЛ БЛАГОДАТИ, или НАД ПРОПАСТЬЮ ВО ЛЖИ
Перевод О. Варшавер, Т. Тульчинская
1 женская роль, 1мужская
Декорация: гостиная в большой квартире в Нью-Йорке
Как ни дико, из национальной трагедии тоже можно извлечь частную выгоду. Потрясшее когда-то весь мир разрушение Всемирного торгового центра кому-то из случайно опоздавших даёт шанс начать новую жизнь – естественно, перечеркнув, как покойник, старую. Но почему-то оказывается, что сделать это не так просто…
БЕН. Я хотел сказать, что почти уже решился. Несколько раз совсем уже было… Но всё-таки…
АББИ. Всё-таки не смог. Так? Не смог себя пересилить…
БЕН. Не смог…
АББИ. Но хочешь позвонить, да? Не можешь, но хочешь?
БЕН. Хочу, наверно… Надо… Ты как считаешь?
АББИ. Ну нет, меня не спрашивай… Нетушки, сам решай.
БЕН. Знаю, что сам… Я просто…
АББИ. Конечно, надо. Надо позвонить.
БЕН. Да.
АББИ. Порядочный человек позвонил бы.
БЕН. Верно…
АББИ. И даже непорядочный…
БЕН. Ага…
АББИ. Ты не согласен?
БЕН. Согласен. (Пауза). Конечно, согласен…
АББИ. Ну, так звони. (Пауза). Самое смешное, что ты ведь все равно хотел звонить. По другим причинам, разумеется, но ведь хотел. Если верить твоим словам.
БЕН. Правильно, хотел…
АББИ. А слова твои были такие: «Я ей позвоню. Прямо сейчас позвоню». И сидел ты на этом же самом диване, в том же углу, а я стояла на коленях рядом. Вот тогда ты это и сказал… за пять минут до того, как всё случилось. Или даже за минуту… (Пауза). Но мы эти речи, конечно, не раз уже слыхали, насчёт «позвоню», правда?
БЕН. Правда.
АББИ. Не раз и не два. «Точно позвоню… Честное слово, позвоню…» (Пауза). А вчера я тебе еще один стимул добавила – когда на коленях стояла…
БЕН. Ты права… Я всё это говорил не раз… И я должен позвонить.
АББИ. Но из этого ещё не следует, что ты позвонишь, верно?
БЕН. Верно.
АББИ. За что я люблю тебя, Бен, так это за твою железную нерешительность.
НОВОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
В этом разделе редакция помещает отрывки из ещё не переведённых полностью пьес, предоставляя театрам заказать их переводы и стать первооткрывателями.
Люксембург
Стефан Г. Руссель
МОНОКЛЬ. ПОРТРЕТ С. ФОН ХАРДЕН
Перевод
Монопьеса
Декорация и костюм: перекличка с картиной
Пьеса написана на основе впечатления от картины Отто Дикса «Портрет журналистки Сильвии фон Харден» (1926), одного из культовых произведений европейской живописи 20-х. Автор – скрипач и музыковед; пьеса поставлена в Национальном театре Люксембурга.
Ну и?
Так хорошо?
Немного, но это не тяжело.
Прежде всего, это ваша манера закрепить мои черты, что…
Тссс…
Все эти печально известные уловки надо было прекратить. Я не могла больше жить в Гамбурге. От этого существования мелкого буржуа я могла задохнуться. Финал. Необходимы перемены. И я тоже выбрала Берлин. Вот уже одиннадцать лет, как я живу в самом сердце страдающего от бессонницы мегаполиса. Бесконечные пространства, шум, сутолока силуэтов и подозрительных фигур. Сверкающие ночи. Танцевальный зал. Зеркальный зал.
Я была очень удивлена, когда вы проявили ко мне интерес. Да! Совершенно испугана. Выйдя из кафе, я направилась к Сваннеке, а вы внезапно очутились рядом и проскрежетали:
«Я должен вас нарисовать, должен! В вас заключена вся эпоха».
Это лестно, но на самом деле я не понимаю. Во мне?
Возможно, я что-то подозреваю. Во всяком случае, слишком поздно.
Ох, холодно.
Кстати, видели вы выставку Гроша в галерее Нирендорф? Это сенсация!
Я вас отвлекаю? Извините. Я выпила. Вы позволите?
Напомните мне, как я тогда среагировала.
ПЬЕСЫ МОЛОДЁЖНОГО РЕПЕРТУАРА
Калерия Кузьмина
ЗВЁЗДНЫЙ МАЛЬЧИК
По мотивам сказки О. Уайльда
4 женские роли; 3 мужские
Декорации: сказочна
Трагичная и светлая сказка на актуальную на всех времён темы: высокомерия и гордыни, пренебрежительного отношения к несчастным и беззащитным неоднократно привлекала внимание театров. Сегодня конфликт детей и родителей, похоже, достиг неслыханной остроты…
1-й МОНАХ. Когда люди умирают, их души превращаются в звёзды.
2-й МОНАХ. Чем добрее был человек, тем ярче горит его звезда.
3-й МОНАХ. Однажды в небо взлетела чёрная душа.
4-й МОНАХ. Она не смогла стать звездой.
5-й МОНАХ. Тяжёлым грузом на её лучах повисло зло, и душа упала на землю….
6-й МОНАХ. Так родилась легенда о звёздном мальчике с душой, не принятой небесами.
Появляются два дровосека с вязанками хвороста за плечами.
1-й ДРОВОСЕК. Я устал. Отдохнём.
2-й ДРОВОСЕК. Что ты! Если остановимся, замёрзнем! Ишь, мороз какой лютый!
1-й ДРОВОСЕК. Так костёр разведём, погреемся?
2-й ДРОВОСЕК. Ну, давай!
Разжигают костёр
В небе мечется Звезда.
ЗВЕЗДА. Я не хочу, не хочу на землю! Не хочу!!! (Падает).
1-й ДРОВОСЕК. Глянь, звезда упала! Говорят, где она упадёт, там клад найти можно?
2-й ДРОВОСЕК. Так что же мы стоим? Пошли скорей, она упала вон в тот сугроб!
Находят свёрток, покрытый сверкающей тканью
1-й ДРОВОСЕК. Глянь, настоящая золотая парча!
2-й ДРОВОСЕК. Деньжищ, наверное, стоит.
Александр Михайлов
КОТ ПРОТИВ ЛЮДОЕДА
Сказочная история с чудесами и фокусами
3 женские роли, мужских
Декорация сказочная
Одна из самых любимых в России зарубежных сказок никогда не покидает сцен отечественных театров. То ли она даёт возможность постановщикам окунуться в собственное детство, то ли характеры главных персонажей очень уж соответствуют героям другой нации. И каждый раз есть предлог скорректировать время действия…
ПРИНЦЕССА. Ещё 5 минут! Ну, пожалуйста, тётя!
ТЕТЯ. Ни в коем случае. Точность это необходимое качество для принцессы. Вы должны быть примером для подданных. Принцесса спит – и все королевство должно спать. Принцесса проснулась, и все проснулись. Во всём должен быть…
ПРИНЦЕССА. Знаю, знаю: порядок, распорядок! Мне всё это ужасно надоело!
ТЕТЯ. Что?! Как?!
ПРИНЦЕССА. Да, надоело! И больше всего ваши скучные наставления! Я взрослая и хочу делать то, что я хочу!
ТЕТЯ. Взрослая! А главное ваше занятие – играть с кошкой!
ПРИНЦЕССА. Она необыкновенная! Она умнейшая! Она нежнейшая! Она мне как сестра, правда, Сильвия?
СИЛЬВИЯ. М-м-м-яу!
ТЕТЯ. Заграничный маркиз сделал вам такое красивое предложение, а вы ему отказали, а теперь ещё и смеётесь над ним!
ПРИНЦЕССА. Говорят, что ему 300 лет.
ТЕТЯ. И это глупые выдумки! Он чудесно выглядит.
ПРИНЦЕССА. Нет, нет и нет! С ним покончено навсегда! Если он вам так нравится, Тётушка, можете сами выходить за него замуж.
ТЕТЯ. Да, если бы он сделал предложение мне, я бы не упустила такого жениха.
ПРИНЦЕССА. Вот и поезжайте к нему, правда, Сильвия?
ТЕТЯ. А кто будет смотреть за вами, кто будет вас опекать?
ПРИНЦЕССА. Сильвия.
ТЕТЯ. Не забывайте, пока ваши родители в отъезде я остаюсь вашей опекуншей. И сейчас Вам пора спать!
ПРИНЦЕССА. Я знаю, тётя!
ТЕТЯ. Из-за вас не спит все королевство! А завтра из-за ваших кошачьих игр рынки откроются с опозданием, врачи не придут к больным, дети проспят школу …
ПРИНЦЕССА. Учителя не поставят им вовремя двойки…
ПОСЛЕ ПЬЕС
РЕКОМЕНДАЦИЯ
Странное положение: книг всё больше, а читают их всё меньше; может быть, виной тому Интернет и электронные книги? Но при всех их достоинствах (доступность, компактность и пр.) они лишены индивидуальности – что шедевр мирового значения, что дамский роман, ощущения (не впечатления) одинаковы. Редакция берёт на себя смелость рекомендовать некоторые книги, имеющие прямое отношение к бюллетеню и театру.
Елена Дунаева МЕЛОВОЙ КРУГ АЛЕКСАНДРА ДУНАЕВА; РГГУ, Москва 2014
Уникальный случай в истории отечественной сцены: главный режиссёр защищает очередного: чаще руководитель выбирает того, кто послабей, а от сильного соперника старается избавиться: дескать, два медведя в одной берлоге не уживутся. А тут – вопреки поведению самого подзащитного: на репетиции последнего главный приходит, а тот к главному нет. Несмотря на волну поддержки театральных критиков, которые принимают на ура все постановки очередного, словно не замечая работ другого – профессионального, за плечами которого удачные спектакли не только далеко от Москвы, но и в таких сложных труппах как Центральный театр Армии или им. Гоголя. Удачные, хотя приходилось ставить и несовершенные пьесы, помогая драматургам
В сплетениях театральных интриг, осложнённых политическим надсмотром (Эфроса незадолго до его прихода на М. Бронную изгнали из Ленкома), попыталась разобраться дочь Александра Леонидовича – преодолевая как собственную неискушённость (она – специалист по западному театру), так и прогнозируемые упрёки: мол, родственные связи непреложно ведут к субъективности.
Основанная на документах и интервью, книга получилась строгая и страстная, горькая и окрылённая, которую стоит прочесть всем причастным к восхитительному, как сама действительность, сценическому миру.